Марк вскочил, пытаясь разыскать свой скафандр. На мгновение ему показалось, что заветный костюм для диспетчера находился вне кабины пилотов. Однако пилоты его успокоили. Неподалёку от пилотских кресел в ряд выстроились девять шкафчиков, из которых выглядывали три тёмно-синих скафандра, созданных по образцам Единого Государства. Марк немедля облачился в один из них и поспешил вернуться в своё кресло. Сев, он потянулся к кнопке под сидением. Из спинки тут же вылезли четыре червеподобных ограничителя, обвив Марка за плечи и живот. Ограничители буквально вжали Марка в кресло, не давая ему ни единой возможности пошевелиться.
Несколько минут в ухе журчал парад отзывов офицеров о готовности. Когда он закончился, капитан Фостер сказал:
Марк ничего не знал о принципе запуска ракет и даже представить себе не мог, когда же они будут запущены, но стиснул зубы и вцепился в подлокотники, как только прозвучала первая реплика канонира. Как оказалось, это весьма долгий процесс. Время тянулось медленно, а однотипные напряжённые фразы молотом отбивались в ушах Марка. И у него не проскочило ни единой мысли, о том, чтобы выключить динамики. Нет, он хотел знать и слышать каждую команду. Он хотел чувствовать, как зубастая пасть левиафана раскрывается.
Миновало несколько минут переговоров. Напряжение никак не хотело уходить: оно вцепилось острыми когтями не только в Марка, а в каждого человека, находившегося на борту «Колосса».
Марк не нашёл времени лучше для того, чтобы вспомнить прошедшие семьдесят суток жизни. Настоящей жизни. И правда, эти дни казались куда более яркими, чем те, что были до них. Хоть в них было мало хорошего, но они были настоящими. Настоящими воспоминаниями живого человека. Настолько мимолётными, что люди порой забывают их уникальность, их неповторимость. Воспоминания и были той единственной ценностью, которой Марк обладал. Теми отголосками ушедшего прошлого, что говорят тебе: «ты жил».
Немая тишина. Отзывы об успешном запуске ракет. Ожидание. Секунды казались минутами, минуты — часами.
Лёгкая тряска, перерастающая в бурлящее магмой трясение. Корабль буквально начал болтаться из стороны в сторону. Секунда. Движение. Глухой толчок.
Марк почувствовал, как тело потеряло массу.
«Что? Что видели? Как?».
Марк спохватился и попытался найти способ вывести на экран вид из внешних камер.
Посыпались голоса пилотов, которые Марк слышал в два уха. Приказы капитана. Ответы офицеров. Безжалостное антивещество, судя по разговорам, на сей раз отправилась в двигатели.
Разобравшись с экраном, Марк таки нашёл способ сменить рутинную карту «Колосса» на вид того, что происходит за бортом. И это был ужасающий вид. Ужасающий, но в то же время до невероятности удивительный и прекрасный.
Экран озарил свет бурлящего ядра, и Марк смог наконец разглядеть ту самую невидимую безымянную планету. Вернее, её останки. Несколько больших осколков, отражающих тусклый оранжевый свет, разбредались в разные стороны, покидая агрессивное пылающее ядро. Между ними — триллионы мелких крупиц, которые создавали собой какой-то рой агрессивных насекомых. Блуждающая планета умерла.
Долго наблюдать за этим зрелищем Марк не смог, так как вид из камеры устремился в сторону. Взрыв, как и полагалось, закрутил и выплюнул «Колосс» в никуда.
Теперь дело за пилотами. С их стороны как раз лился бесконечный поток пререканий, отмашек и отзывов. Двигатели, похоже, всё-таки пробудились после длительного бездействия.