К величайшим вершинам. Как я столкнулась с опасностью на К2, обрела смирение и поднялась на гору истины

Чуть меньше 5,5 км, пройдя которые мы совершили существенный набор высоты по вертикали, целых 975 м, и мы добрались до третьего лагеря на отметке 4328 м, почти на уровне вершины горы Хантер40. Времени любоваться величественным пейзажем у нас не было. Мы были измотаны, а еще предстояло обустроить лагерь. Да и Трой выглядел хуже. Колби взял его с собой в эту экспедицию в награду за усердную работу, но наш сокращенный график акклиматизации ему совершенно не подходил. Они оба были достаточно мудры, чтобы без лишних разговоров понять, что Трою надо спускаться. Вниз направлялись и другие команды, так что на следующий день он присоединился к одной из них. Оставшись втроем, мы вышли из третьего лагеря и пару часов двигались к основанию главной стены, понимая, что от четвертого лагеря нас отделяют 250 м по вертикали. В этот день главным было не пройти как можно дальше по горизонтали, а подняться как можно выше, наслаждаясь невероятными видами. Я достала из рюкзака жумар и камеру и ощущала себя в своей стихии – сплошное скалолазание, как в Гималаях. Шаг вперед, продвинуть жумар вверх, подтянуться, отдохнуть, и все сначала.

Четвертый, верхний лагерь на высоте 5 242 м оказался одним из самых негостеприимных уголков на планете, открытых беспощадному ветру и бушующим вихрям, однако именно отсюда нам предстояло уходить на вершину. Когда рассматриваешь рельеф в Google Earth, видно, что в этом месте сходятся два ровных гребня, которые словно образуют указывающую вверх стрелку указателя «На вершину!». Мы склонились над рацией, прислушиваясь к радиообмену. Вот уже больше двух недель никто не поднимался из верхнего лагеря. Поступали сообщения о серьезных обморожениях. Несколько альпинистов маялись в лагере уже несколько недель, другие, просидев тут слишком долго, отказались от попыток дождаться подходящих условий для восхождения, третьи с тревогой ожидали любого признака перемены погоды, все сравнивали свои заметки и наблюдения.

– Не доверяю я сводкам погоды. Слишком много лишнего говорят. Больше толку бывает, когда сам говоришь с людьми и чувствуешь, что там наверху, сказал Колби, посмотрев на небо.

– И что ты чувствуешь сейчас? – поинтересовалась я.

– День отдыха.

«День» – понятие относительное, если солнце вообще не спускается за горизонт. А «отдых» на самом деле длился всего несколько часов, так что я постаралась извлечь из него максимум пользы: сняла ботинки, стащила носки и сунула их на дно спальника.

– Стой, стой, – сказал Колби. – Что это ты там делаешь?

– Пытаюсь высушить носки.

– Нет-нет-нет. Смотри.

И он показал мне секрет бывалых альпинистов, уложив по носку на плечо между слоями одежды. Можно даже спать, не вынимая их оттуда. Носки и правда быст-ро высыхают, если пользоваться такой хитростью, и я порадовалась тому, что надела, готовясь к восхождению, одежду в несколько слоев.

– Крюк… Пошел… Крюк… Пошел…

Команды при подъеме стали звучать более ритмично, когда погода наладилась, а мы пересекали широкий снежный склон под названием Автобан (непочтительно названный так из-за скорости, с которой однажды покатился с него немецкий альпинист), а оттуда свернули налево к седловине перевала Денали-Пассю. Оттуда мы опять пошли вверх, вверх, вверх к Пиг-Хилл – Свинячьему холму. (Я даже не хочу знать, за что его так назвали.)

19 июня 2012 года, 19:30. Через месяц после восхождения на Эверест я поднялась на Денали, 6190 м (маршрут через Западный контрфорс).

Пока я стояла на самой вершине гребня и осматривалась, казалось, я выглядываю в иллюминатор самолета: лазурное небо вокруг и куча облаков далеко внизу. Их протыкал зубчатый край атолла горных вершин. Время от времени порыв ветра позволял рассмотреть внизу медного оттенка валуны и черные обледеневшие утесы, но затем облака заполняли разрыв, отгораживая ослепительный солнечный свет наверху от плотного тумана внизу. После фотосессии на вершине мы перекусили, восполнили недостаток жидкости и начали спуск. На этот раз я шла первой, радуясь, что могу задавать темп движения, пока мы направлялись вниз, вниз, вниз. Проходя через верхний лагерь, я наконец встретилась с Йоханнесом, который был на седьмом небе от счастья, когда я вручила ему свою контрабандную фанту. Мы с Дэниелом ударили по ладоням, и он вознаградил меня миской супа. Мы не стали долго задерживаться. Наша цель состояла в том, чтобы пройти весь спуск за один раз. На вершину мы отправились около 11 утра, а в базовый лагерь вернулись около 5 утра следующего дня. В Бостоне в это время было уже 9 утра, так что я без колебаний позвонила Джонатану, чтобы сообщить, что благополучно вернулась на уровень моря.

– Будь я проклят! – воскликнул он, изумленный тем, что я так быстро связалась с ним. – Ты поднялась на Денали всего за неделю!

– Нам просто невероятно повезло. Если бы я приехала на пару недель раньше, мне пришлось бы сидеть там и отмораживать задницу, дожидаясь погодного окна.

– А твои таблицы пророчили три недели, – Джонатан не мог устоять перед искушением приплести цифры в разговор.