Каирские хроники хозяйки книжного магазина

Но вот это, конечно, уже не так. Пока я искала книги для своего отдела «Беременность и воспитание ребенка», мне все время попадались ориентированные на мужчин заголовки. Названия вроде «Из парня в папы: Все, что нужно парню, чтобы стать папой. Часть I» подчеркивали изменения, которые неизбежно претерпевают все, кто «превращается» в папу (тут намек на то, что «крутой» парень делается «менее крутым» папой). Другие названия обещали будущим отцам выживание и спасение: «Руководство по выживанию для будущего отца: Все, что вам необходимо знать» или «Чувак с подгузниками: Как пережить первые два года. Полное руководство для отцов». Мотив подгузников (отсутствующий в названиях книг для женщин) и упоминание орудующего ими чувака были попыткой преподнести тему отцовства с юмором. Другая популярная книга, «Отец-коммандо: Как стать элитным папой или воспитателем», представляла отцовство как поле сражения – нечто более привычное для мужчин, богатое тестостероном. Конечно, были и другие книги, которые пытались подвести мужчин к новой фазе их жизни менее комическим образом. Но, каким бы ни был их тон, моя мать и ее поколение считали само существование таких книг, а также изменения в обществе, которые они подразумевают, странными. В итоге я не стала закупать для Diwan книги об отцовстве. Я и без этого рисковала, торгуя книгами о беременности. И решила сэкономить время и деньги для того, что будет нормально продаваться.

_______

Как и многие из нас, я часто совершаю поступки, которые сама не могу объяснить. Осознание приходит уже после того, как дело сделано. Когда я расплачивалась за свой экземпляр «Чего ожидать, когда ждешь ребенка», я пробормотала кассиру обыденную присказку, что это, мол, для подруги. И даже когда эти слова сорвались с моих губ, я все еще не осознавала, что это во мне говорит сильнейшее желание не оказаться записанной в ряды тех, кто «ждет ребенка». Мне нужно было время на то, чтобы обдумать, как я буду признавать – или отрицать – свое нынешнее состояние. Стану ли я подстраиваться к новой роли беременной начальницы? Или буду игнорировать свое положение? Я быстро решила, что буду работать во время беременности еще упорнее, чтобы подать другим хороший пример. Возможно, в душе я боялась грядущих перемен, поэтому хотела минимизировать их влияние на окружающих. Но, конечно, у моего организма были свои планы.

Во время собеседования с потенциальными сотрудниками я всегда задавала им один и тот же личный вопрос: «Чего вы хотите для своих детей?» Ответы варьировались от «Я хочу воспитать хорошего мусульманина» или просто непонимающего взгляда до «Я хочу, чтобы они эмигрировали в другую страну, где у них будет больше возможностей».

Также я задавала вопрос: «Если вы присоединитесь к семье Diwan, сможете ли вы работать в вечернюю смену или только в утреннюю?» Мы были открыты ежедневно с 9 утра до 11 вечера, единственным исключением за весь год было утро первого дня праздника Ид аль-адха, так что распределение смен было для нас крайне важной проблемой. Я задавала этот вопрос и потому, что знала, какой трудной бывает жизнь рядовых египтян. Большинство моих сотрудников-мужчин работали на двух работах, чтобы повысить доход, или ходили вечерами на компьютерные курсы. Планирование графиков превращалось в еще бо́льшую головную боль, когда нам приходилось направлять сотрудников из одного магазина в другой, чтобы заменить тех, кто заболел или взял отгул.

«Я могу работать в течение светового дня», – очень часто отвечали женщины-кандидатки. Я знала, какой подтекст за этим скрывается: приличные девушки не возвращаются домой с работы затемно. В противном случае соседи начнут о них судачить, и из-за этой молвы у них упадут шансы на удачное замужество. Кроме того, возвращаясь домой после захода солнца общественным транспортом, они рискуют стать объектом почти беспрестанных домогательств со стороны водителей и других пассажиров. Я прекрасно знала, на какие компромиссы приходится идти женщинам в патриархальном обществе: они вынуждены конкурировать за семейные ресурсы, большинство из которых идет их братьям; помогать по дому и заботиться о пожилых родственниках, а также подчиняться ограничениям, касающимся передвижения и круга общения. Кроме того, как любили напоминать мне мои работники мужского пола, нанимать мужчин было финансово выгоднее. Отчасти потому, что трудовые законы Египта требуют, чтобы женщинам предоставлялись девяностодневные оплачиваемые декретные отпуска на первых двух детей. Мужчины были трудоспособны большее число дней, особенно потому, что идеи декретного отпуска для отца в Египте не существует как таковой. Мне кажется, есть какая-то ирония в том, что те самые законы, которые пытаются гарантировать женщинам соблюдение их прав, например права на оплачиваемый декретный отпуск, по сути, лишь подстегивают дискриминацию. Но хотя я понимала, что нанимать женщин себе дороже, я все-таки делала это, потому что я сама женщина и мне хотелось протянуть им руку помощи.