Как читать романы как профессор. Изящное исследование самой популярной литературной формы

Мы, читатели, иногда излишне серьезны. Полагаю, что мы можем дать нашим писателям немного простора. Пусть они дурачатся, отпускают шутки, обманывают нас и увлекают вдаль. В конце концов, что есть роман, как не игра? В отличие от всех нехудожественных жанров – обличение, памфлет, проповедь, публичная речь, лабораторный отчет, новостная статья, биография, история и, конечно, эссе о литературе, – художественная литература не слишком крепко связывает себя с реальностью, поэтому она может принести удовольствие, поэтому воображение не будет сдерживать ничего, кроме его самого. А лучше всего то, что роман приглашает нас поиграть вместе с ним. Мы забываем об этом, а напрасно.

Пожалуй, авторские фортели в популярной культуре нравятся нам меньше, но можно получать такое же удовольствие от Анджелы Картер, какое нам дают Багз Банни и Даффи. Когда писатели играют в свои метапрозаические игры, они просто приглашают нас поиграть в их мире. По крайней мере, со времен сэра Филиппа Сидни писатели твердят нам, что цель литературы состоит в поучении и развлечении. Проза о прозе может немало поведать о нашей собственной психологии, о том, что мы ждем от историй и о природе самого повествования. И наконец, это очень весело.

16 Коды источников и мусорные корзины

Вы знаете, как это бывает. На публичных чтениях собственных произведений катастрофа, сравнимая с крушением поезда, разражается, когда слышишь вопрос: «А чем вы пишете, карандашом или ручкой (или стучите по клавиатуре)?» Даже если впереди всего лишь несколько встреч, вас буквально пригвождает к креслу прилипчивый страх: когда же он послышится, когда спросят об этой жути, какой он будет по счету – первый, второй? Идет встреча, он витает в воздухе зала до тех пор, пока напряжение становится почти невыносимым для простых смертных. Но вот автор благодарит слушателей, слушатели – автора, последний просит задавать вопросы. И тут же, под почти неслышимый стон автора, звучит: «Откуда у вас берутся идеи?»

Хм, откуда… Из головы? К чести писательского сообщества, я никогда не слышал такого ответа, но вы можете себе представить: мыслеформа движется вперед, ее подталкивает какое-то высшее существо, и в конце концов она тихо исчезает в башне какой-нибудь остроты. Звучит это весьма наивно, весьма мелко и весьма тупо. Примерно так: «Как у вас получается творить, ведь большинство из нас этого не умеют?» Иногда спрашивают даже: «Что с вами не так?» Думаю, однако, что спрашивают не только об этом. Мне представляется, что люди подразумевают творчество вообще: почему именно эта идея, а не другая? Из-за чего одна идея лучше подходит для романа, чем другая? Что побуждает вас черпать именно из этого источника, а не из другого? Или даже: как вы решаете, у кого, мягко говоря, заимствовать? Так красивее, не правда ли? Но по сути это одно и то же. Те из нас, кто не пишет романы, всегда готовы удивляться тем, кто их пишет. Откуда у них берутся идеи? Источников великое множество, но в общем и целом ответ один на все случаи жизни.

Оглянитесь вокруг.

В курсе, который я время от времени преподаю, изучаются разные романы: один основан на староанглийском эпосе «Беовульф», другой – на солдатском опыте автора во время вьетнамской войны, третий – на истории жизни семьи автора в индейской резервации, четвертый – на сновидении ранним утром, соединенном с прекрасным знанием викторианских романов, пятый – продукт знакомства автора с историей афроамериканцев, про шестой лучше всего сказать, что он вырос, помимо всего прочего, из паранойи от наркотиков, сопряженной с громадной, хотя и довольно бесполезной эрудицией. Так откуда же они берут идеи? Отовсюду. А в особенности из одного места. Романы имеют множество источников, главнейшим из которых всегда является личный опыт.

Так, значит, они автобиографичны?