Читаем Как говорить правильно: Заметки о культуре русской речи полностью

К языку народа неприменимы такие определения, как «правильный», «неправильный», «точный», «неточный», «простой», «тяжелый», «легкий» и т. п. Но эти же определения вполне применимы к речи. В речи проявляется большее или меньшее соответствие нормам общенародного языка определенной эпохи. В речи могут допускаться отклонения от этих норм и даже искажения и нарушения их. Поэтому говорить о культуре языка в обычном смысле этих слов нельзя, говорить же о культуре речи можно и дóлжно.

Язык в грамматиках, словарях, научной литературе описывается, как правило, в отвлечении от конкретного содержания. Речь же изучается в ее отношении к тому или иному конкретному содержанию. И одна из самых главных проблем речевой культуры г— это наиболее целесообразный отбор средств языка в соответствии с выражаемым содержанием, целями и условиями общения.

Различая термины «язык» и «речь», мы должны будем установить различия и между терминами «стиль языка» и «стиль речи». В сопоставлении со стилями языка (о них говорилось выше) стили речи представляют собой ее типовые разновидности, зависящие и от используемого стиля языка, и от условий и целей общения, и от жанра произведения, и от отношения автора высказывания к языку; стили речи отличаются друг от друга особенностями использования языкового материала в тех или иных конкретных словесных произведениях.

Но что значит — отношение к языку? Это значит, что не все люди одинаково знают свой родной язык, его стили. Это значит, далее, что не все люди одинаково оценивают значение слов, не все подходят к словам с одинаковыми эстетическими и моральными требованиями. Это значит, наконец, что не все люди одинаково «чутки» к тем тонким смысловым оттенкам, которые обнаруживают слова и их сочетания в конкретных высказываниях. Вследствие всех этих причин разные люди по-разному производят отбор языкового материала и по-разному этот материал организуют в пределах речевого произведения. Кроме того, на стилях речи отражаются также различия в отношении людей к миру и человеку, их вкусы, привычки и склонности, навыки их мышления и другие обстоятельства, которые не относятся к фактам и явлениям, изучаемым наукой о языке.

А ВОТ ЭТО — ПЛОХО

Едва ли можно вполне убедительно доказать, хорош или плох тот или иной язык, например английский, суахили, испанский, китайский или хинди. По-видимому, каждый язык хорош для того народа, которому он принадлежит. И если мы говорим, что «язык Блока звучен и красив, а язык Маяковского мощен и выразителен», мы, скорее всего, думаем о речи В. В. Маяковского и А. А. Блока. И действительно, именно речь обладает такими коммуникативными качествами, как правильность, выразительность, логичность и т. д.

О речи можно говорить — вот это хорошо, а вот это плохо. Возьмем несколько примеров.

На холмах Грузии лежит ночная мгла;Шумит Арагва предо мною.Мне грустно и легко; печаль моя светла;Печаль моя полна тобою,Тобой, одной тобой... Унынья моего Ничто не мучит, не тревожит,И сердце вновь горит и любит — оттого,Что не любить оно не может.

Это — великий кудесник слова А. С. Пушкин. Правда, хорошо?

«Становилось жарко; белые мохнатые тучки быстро бежали от снеговых гор, обещая грозу; голова Машука дымилась, как загашенный факел; кругом его вились и ползали, как змеи, серые клочки облаков, задержанные в своем стремлении и будто зацепившиеся за колючий его кустарник. Воздух был напоен электричеством. Я углубился в виноградную аллею, ведущую в грот; мне было грустно».

Это, как читатель уже вспомнил,— М. Ю. Лермонтов, чье речевое мастерство, ясность, точность и выразительность слова восхищали даже А. П. Чехова, писателя необычайной речевой чуткости.

Вот строки Чехова:

«А погода великолепная. Воздух тих, прозрачен и свеж. Ночь темна, но видно всю деревню с ее белыми крышами и струйками дыма, идущими из труб, деревья, посеребренные инеем, сугробы. Нее небо усыпано весело мигающими звездами, и Млечный Путь вырисовывается так ясно, как будто его перед праздником помыли и потерли снегом...»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2

Второй том «Очерков по истории английской поэзии» посвящен, главным образом, английским поэтам романтической и викторианской эпох, то есть XIX века. Знаменитые имена соседствуют со сравнительно малоизвестными. Так рядом со статьями о Вордсворте и Китсе помещена обширная статья о Джоне Клэре, одаренном поэте-крестьянине, закончившем свою трагическую жизнь в приюте для умалишенных. Рядом со статьями о Теннисоне, Браунинге и Хопкинсе – очерк о Клубе рифмачей, декадентском кружке лондонских поэтов 1890-х годов, объединявшем У.Б. Йейтса, Артура Симонса, Эрнста Даусона, Лайонела Джонсона и др. Отдельная часть книги рассказывает о классиках нонсенса – Эдварде Лире, Льюисе Кэрролле и Герберте Честертоне. Другие очерки рассказывают о поэзии прерафаэлитов, об Э. Хаусмане и Р. Киплинге, а также о поэтах XX века: Роберте Грейвзе, певце Белой Богини, и Уинстене Хью Одене. Сквозной темой книги можно считать романтическую линию английской поэзии – от Уильяма Блейка до «последнего романтика» Йейтса и дальше. Как и в первом томе, очерки иллюстрируются переводами стихов, выполненными автором.

Григорий Михайлович Кружков

Языкознание, иностранные языки
214 ключевых иероглифов в картинках с комментариями
214 ключевых иероглифов в картинках с комментариями

В книге представлены 214 ключевых иероглифов, составляющих «Таблицу ключевых знаков», в соответствии с которой иероглифы систематизированы в японских и китайских словарях. По аналогии с древнекитайскими словарями ключевые знаки в книге распределены на шесть смысловых групп. Практический опыт многих людей, начинающих изучение китайского и японского языков, показывает необходимость запоминания не только формы самого ключа, но и его порядкового номера, что значительно ускоряет поиск искомого иероглифа в словаре. Рассмотрение отдельных иероглифов в связи с их древними формами и способами образования помогает не только в их запоминании, но и в выявлении связи с другими знаками письма, что способствует освоению языка в целом. Книга может быть полезна всем начинающим изучать японский или китайский язык.

Алексей Павлович Мыцик

Языкознание, иностранные языки