Как говорить правильно: Заметки о культуре русской речи

Наверное, в таких случаях принято говорить, что тут нельзя изменить ни одного слова: так точно и определенно применено каждое.

Вот чарующая музыка Блоковой речи:
Ты — как отзвук забытого гимна
В моей черной и дикой судьбе.
О, Кармен, мне печально и дивно,
Что приснился мне сон о тебе.

Вешний трепет, и лепет, и шелест,

Непробудные, дикие сны,
И твоя одичалая прелесть —
Как гитара, как бубен весны! <...>

Грустно-красивы слова С. А. Есенина:

Отговорила роща золотая
Березовым, веселым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком. <...>

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти,

От желтизны не пропадет трава.
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.

И если время, ветром разметая,

Сгребет их все в один ненужный ком...
Скажите так... что роща золотая
Отговорила милым языком.

Зовет могучее слово В. В. Маяковского:

Делами,
кровью,
строкою вот этою
нигде
не бывшею в найме, —
я славлю
взвитое красной ракетою
Октябрьское,
руганое
и пропетое,
пробитое пулями знамя!

И еще:

Ты посмотри, какая в мире тишь!
Ночь обложила небо звездной данью.
В такие вот часы встаешь и говоришь
векам, истории и мирозданию...

А вот щедрое словесное богатство М. А. Шолохова:

«Где-то недалеко в непересохшем озерце щелоктали по камышу дикие утки, хриповато кликал подружку селезень. За Доном нечасто, но почти безостановочно стучали пулеметы, редко бухали орудийные выстрелы. Разрывы снарядов на этой стороне звучали раскатисто, как эхо.

Потом стрельба перемежилась, и мир открылся Аксинье в его сокровенном звучании: трепетно шелестели под ветром зеленые с белым подбоем листья ясеней и литые, в узорной резьбе, дубовые листья; из зарослей молодого осинника плыл слитный гул; далеко-далеко, невнятно и грустно считала кому-то непрожитые года кукушка; настойчиво спрашивал летавший над озерцом хохлатый чибис: «чьи вы, чьи вы?»; какая-то крохотная серенькая птаха в двух шагах от Аксиньи пила воду из дорожной колеи, запрокидывая головку и сладко прижмурив глазок; жужжали бархатисто-пыльные шмели; на венчиках луговых цветов покачивались смуглые дикие пчелы. Они срывались и несли в тенистые прохладные дупла душистую «обножку». С тополевых веток капал сок. А из-под куста боярышника сочился бражный и терпкий душок гниющей прошлогодней листвы».

И еще один образец. Это точные, умные, человечные, светло-задумчивые строки К. Г. Паустовского: