Как я изобретал мир

Интересным совпадением было то, что во время этого третьего путешествия на Кавказ, находясь в регионе, где много лет назад мне в голову пришла теория о том, что климатическую лихорадку вызывают маленькие живые организмы в крови, меня настигла радостная новость, что главное заболевание века – чахотка – побеждено благодаря последнему открытию Коха[212]. Лечение осуществляется с помощью введения в плазму человека яда, который производят вызывающие туберкулез бактерии и в качестве которого выступают продукты их жизнедеятельности. Опубликованные результаты не дают усомниться в подлинности фактов, и мы, немцы, можем с гордостью чествовать нашего земляка как благодетеля человечества. Однако предположение Коха, что продукты жизнедеятельности бацилл, вызывающих болезнь, являются действенным и убивающим ядом, еще тогда вызвали во мне некоторые сомнения. Легко можно представить, что этот самопроизводящийся яд препятствовал дальнейшему развитию бацилл в охваченных ими частях организма, и тем самым можно объяснить то чудесное явление, что не каждая инфекционная болезнь приводит зараженного к смерти; однако мне казалось немыслимым, что минимальное количество этих зараженных продуктов жизнедеятельности ограниченного числа бацилл способно оказывать такое огромное влияние на другой организм, как об этом говорилось. Это позволял только жизненный процесс, при котором решающее значение имела не масса вводимых микроорганизмов, а пригодные для них условия существования и время, способствующее их размножению.

На вопрос о возникновении этих микроорганизмов, развивающих среду, враждебную для бацилл, от которых они сами происходят, можно без труда ответить, если допустить, что существа, вызывающие болезнь, сами подвержены инфекционным заболеваниям, которые, в свою очередь, препятствуют им в жизнедеятельности и в итоге уничтожают их. При этом можно предположить, что животная и растительная жизнь не ограничивается размерами, которые мы видим через микроскоп, и существуют организмы, которые с микробами и бактериями состоят приблизительно в таком же соотношении, в каком те состоят с нами. Это гипотеза не противоречит никаким естественнонаучным размышлениям, так как величина молекулы лежит далеко за пределами границы, допускающей создание живых существ меньшего размера. Загадочный процесс самоизлечения, наступающий затем иммунитет, необъяснимое влияние, которое оказывает введение продуктов жизнедеятельности бацилл, вызывающих болезни, в плазму организма, охваченного этой же болезнью, должны были, основываясь на подобном предположении, быть логично проистекающими следствиями наступающей инфекции самого возбудителя болезни. И тогда в будущем стояла бы задача выработать и довести подобную инфекцию до такого максимального развития, чтобы эти вторичные возбудители сами могли быть подвергнуты быстро протекающим инфекционным заболеваниям благодаря микробам низшего порядка. И если целебное средство заключено не в продуктах жизнедеятельности, а во вторичных носителях заболеваний бацилл, то получается, что бациллы сами должны сначала заболеть, чтобы служить лекарством. Возможно, именно в этом кроется причина неудовлетворительного воздействия туберкулина, разработанного Кохом, и это станет стимулом для исследований в данной, немаловажной для всего человечества области.

В Тифлисе мы встретились с моим братом Карлом, который сопровождал нас в дальнейшей поездке до Кедабека и Баку, а затем на обратном пути до Петербурга. Еще в Берлине к нам присоединился депутат рейхстага доктор Гаммахер[213], оставаясь нашим верным попутчиком до самого Петербурга. По прошествии двадцати трех лет со времени моего последнего посещения Тифлис внешне изменился не сильно, но потерял прежний аристократический характер и уже не может больше называться азиатским Парижем. Раньше город был не только резиденцией великих князей, но и местожительством местной грузинской аристократии, которая зимой завладевала тифлисским обществом. Сейчас же все иначе. Больше нет в Тифлисе никакой резиденции великого князя, а знатные грузины практически исчезли из города. По прошествии четверти века город все еще оставался грузинским, лучшие земельные участки и муниципальное управление принадлежали грузинам. Однако уже в тот период начало расширяться армянское государство, и постепенно земля стала переходить в руки армян. В прежние воинственные времена храбрые и сильные грузины отстаивали у слабых и изворотливых в делах армян свои владения и общественное положение. Но это прекратилось, как только Россия установила длительный мир и появилось упорядоченное право. С этого времени неудержимо росло армянское влияние, и грузинам пришлось отступить. Сейчас уже практически весь город находится во владении армян. Гордые, с ног до головы увешанные оружием грузины исчезли с улиц Тифлиса; сегодня армяне занимают их дворцы и правят их городом.

Смешение народов Кавказа хорошо подходит для изучения взаимовлияния совместного проживания сильно отличающихся рас в военное и мирное время.