Как я изобретал мир

Убедившись, что дело обошлось без сильных повреждений, я с трудом очистился от шипов и крапивы и после нескольких безуспешных попыток смог снова вскарабкаться на шоссе. По счастливой случайности наверху я нашел небольшой пруд, в котором отмыл себя и одежду. Все еще жарко палящее солнце немного помогло быстрее просушиться, я мог пройти через город, не привлекая к себе внимания, и подняться на пароход, который, к счастью, ждал моего возвращения.

Сильный ветер в продолжении поездки перешел в такой шторм, что капитан боялся за свой старый корабль и искал защиты в гавани Синопа. В течение следующих дней он дважды пытался продолжить путешествие, но каждый раз возвращался в безопасную гавань. Так я имел возможность лично убедиться в правильности характеристики, которую древние греки дали Черному морю: «негостеприимное».

В порту Пера я обнаружил австрийский пароход компании Lloyd, готовый к отправке в Триест, где мы благополучно сошли на землю в канун Нового года; по дороге, на островах Сира и Корфу, с нами обращались как с разносчиками чумы и заставили поднять позорный желтый флаг, потому что в Египте свирепствовала холера.

Описание времени, проведенного в путешествиях, я ограничиваю этими двумя поездками по Кавказу, поскольку сегодняшние поездки по Европе, совершаемые в удобных купе поездов или на почтовых каретах, можно назвать разве что экскурсиями. Даже мой третий визит в Кедабек, куда я собираюсь сейчас, чтобы попрощаться с Кавказом на всю жизнь, вряд ли будет сильно отличаться от предыдущих.

Гарцбург, июнь 1891 года

Будучи преисполненным свежих впечатлений и приятных воспоминаний о третьем путешествии по Кавказу, которое, как и предполагалось, я совершил прошлой осенью с женой и дочерью, хочу продолжить свои мемуары его описанием. Эта поездка, предпринятая со всевозможными удобствами, была задумана как увеселительная, тем она и отличалась от двух предыдущих путешествий в Кедабек.

В середине сентября мы отправились из Берлина в Одессу. Конечно, я не упустил там возможности посетить станцию Индоевропейской телеграфной линии и связаться по телеграфу с директором компании в Лондоне господином Эндрюсом. Возможность такого прямого телеграфного соединения после длительного путешествия заключает в себе нечто возбуждающее, я бы даже сказал, возвышающее. Это совершенная победа человеческого духа над бренной материей.

Из Одессы мы продолжили путешествие до Крыма, с коим я сам был знаком только по остановкам, которые совершал пароход, следующий из Одессы в Поти. Мы решили сойти с корабля в Севастополе и добираться до Ялты на экипаже. Прекрасная погода благоприятствовала поездке, и в свободное время мы могли наслаждаться чудесным прибрежным ландшафтом, протянувшимся от отвесных скатов южного нагорья Крыма до моря. Многое здесь напомнило нам о Ривьере, а некоторые места Крымского побережья даже выигрывали по сравнению с ней. Расположение прогулочных дворцов Ливадии и Алупки, принадлежащих императорской семье, да и многих других имений известных людей России поистине райское. Не хватает только веселой, пульсирующей жизни Ривьеры, заметно подчеркивающей ее ландшафтные и климатические прелести.

Климат южного побережья Крыма приятный и не вызывает лихорадку, а благодаря средствам коммуникации, становящимся все быстрее и удобнее, скоро приведет его к большому наплыву туристов. Напротив, климат несравненно более красивого и величественного восточного побережья высокогорного Кавказа восхвалять в такой же мере нельзя, потому что там царит перемежающаяся лихорадка, а перспектива того, что медицинские науки победят великий бич человечества, еще очень мала.