Как я изобретал мир

Примечательно, что на Кавказе евреи не противостоят армянам. Там находится достаточное количество евреев, но все они работают извозчиками и считаются невежами, охотно пользующимися своей превосходящей физической силой. Они полностью перестали торговать. Русские – в большинстве своем умные и проворные коммерсанты, но между тем им не под силу, как они сами признаются, тягаться с армянами или грузинами. Славу об умении с большой изощренностью вести любые дела снискали на Кавказе, как и на всем остальном Востоке, греки, но в сферах, где армяне действуют сообща, они превосходят греков, привыкших работать поодиночке.

Продолжив через несколько дней путешествие по железной дороге, у подножия высокогорного плато, где находится Кедабек, мы обнаружили новую железнодорожную станцию Далляр, откуда дорога на Кедабек проходит через новую швабскую колонию Анненфельд. Здесь мы увидели строительство уже упомянутого трубопровода, по которому в Кедабек, на тысячеметровую высоту должна будет закачиваться насосами сырая нефть, доставляемая по железной дороге из Баку в Далляр. Работы по возведению трубопровода и насосной станции были в самом разгаре, но мы были вынуждены отказаться от надежд запустить оборудование в производство до наступления зимы.

Наша поездка на автомобиле от Далляра до Кедабека превратилась, к огромному наслаждению моих дам, в поистине восточный спектакль. Беи со всех окрестностей, заслышав о прибытии владельцев поражавшего их металлургического завода, не могли упустить возможность радостно поприветствовать нас вместе со своими домочадцами и проводить до Кедабека. Эта компания на протяжении всего сорокакилометрового пути менялась и увеличивалась в численности; они роем кружили вокруг нашей машины на проворных кавказских лошадях, иногда переходя на галоп, вверх и вниз по горам и в своих украшенных оружием кавказских костюмах представляли в высшей степени завораживающее зрелище. Проносясь мимо, они выполняли самые отчаянные трюки на лошадях и стреляли из ружей, так что наша процессия больше производила впечатление военного столкновения, нежели дружеского приема. У Кедабека к нам присоединилось все население местечка, включая рабочих рудника и металлургического завода. В здании дирекции нас ожидали жена и дочери нашего директора господина Болтона[214], они и разместили нас со всеми удобствами. Во время пребывания там мы извлекли пользу из состоявшегося за пару недель до этого визита молодого кронпринца Италии, посетившего наш горнодобывающий и металлургический завод в сопровождении высокопоставленного представителя российской власти на Кавказе. Конечно, для встречи и угощения таких гостей были приняты исключительные меры, коснувшиеся и мероприятий по организации удобного осмотра рудника и приобретения импровизированного салон-вагона для нашей железной дороги. В нем мы совершили очередную поездку в филиалы в Калакенте и Шамхоре по романтической железной дороге, рискованно и смело проложенной над безднами.

Несмотря на несколько мешавший дым металлургических печей, мы в полной мере наслаждались осенним очарованием великолепных окрестностей Кедабека, если на улице стояла хорошая погода.

К особым удовольствиям следует отнести медвежью охоту, ради которой мы отправились в так называемый «рай». Это название носит небольшое плоскогорье, окруженное реками Шамхор и Калакент, красиво раскинувшееся и покрытое множеством диких фруктовых деревьев. Их обилие осенью привлекает к себе медведей с окрестностей, и все чаще служащие нашего завода устраивают удачную охоту в это время года.

Мы переночевали в Калакенте, где находится филиал металлургического завода, и с восходом солнца отправились на охоту в соседние горы, где уже с ночи наш заводской лесник расставил загонные цепи. Это было волшебное утро, даже беззвучный марш по пустынным охотничьим тропам в непрерывном ожидании медведя не был лишен очарования. Спустя долгое время, проведенное в огромном напряжении, издали, с высоты горного склона, у подножия которого мы находились, донесся крик загонщика. Кроме него в абсолютной тишине был слышен разве что звук падающих листьев, о котором до этого момента я читал только в романах. Я занял пост на узкой горной дороге между братом Карлом и доктором Гаммахером. Вооружен я был двустволкой, один ствол которой был заряжен пулями, а другой – крупной дробью. Вооружение моих товарищей было таким же скудным. Постепенно звук загонщика приближался, а медведя все так же не было слышно и видно. Внезапно лесник знаками обратил наше внимание на тихий шорох и тут же произвел выстрел в указанном направлении. Медведь бросился влево, пуля его не задела. Выстрел доктора Гаммахера тоже не увенчался успехом. Потом с другой стороны от меня снова раздался выстрел, затем еще один: это стрелял мой брат. Я больше не надеялся, что смогу выстрелить, как вдруг в непосредственной близи от меня появилась большая темно-бурая медведица с медвежонком – они пересекали нашу поляну.