Как я изобретал мир

Перед собранием ландтага, вскоре после заключения мира, я некоторое время провел в Париже и имел возможность узнать настроения и народа, и правящих кругов. Там, вне всякого сомнения, считали, что Франция не потерпит завоеванное Пруссией господствующее положение во главе Северной Германии без весьма значительной компенсации и, если нужно, применит силу. Из заслуживающих доверия источников я выяснил, что единственная причина, по которой Франция до сих пор воздерживалась от участия в военных действиях, состояла в том, что война с Мексикой[189] дезорганизовала армию и, в частности, опустошила боевые запасы, так что Франция весьма усиленно занималась вооружением, рассчитывая тем временем на продолжительные внутренние распри в Пруссии.

По возвращении в Берлин я нашел нижнюю палату в полном сборе и бурно обсуждавшей вопрос индемнитета внутри партий. К сожалению, большая часть не принадлежавших партии Вальдека парламентских лидеров в твердой уверенности, что он победит, по крайней мере, в прогрессистской партии, заявила о своем выходе из последней, решив создать новую, национально-либеральную партию. Как правило, я не выступал с речами в парламенте, так как рассматривал свою политическую деятельность в качестве временной и не собирался больше получать депутатский мандат. Но в собраниях партии я всегда принимал активное участие и знал взгляды большинства депутатов, возможно, лучше, чем сами парламентские лидеры. Я пребывал в убеждении, что подавляющее большинство членов прогрессистской партии проголосовали бы за мир с королем, и необходим был лишь мощный толчок для выражения таких мирных настроений. И в самом деле, на собрании партии мое красочное описание многочисленных опасностей, связанных с отказом от принятия индемнитета, попало в плодородную почву, и после подтверждения и развития моих доводов в убедительном докладе Ласкера, по моей просьбе отложившего свое заявление о выходе из партии до окончания заседания фракции, прогрессистская партия в подавляющем большинстве высказалась за безусловное принятие индемнитета, несмотря на то что сам Вальдек крайне решительно ратовал за неукоснительное соблюдение буквы закона и отклонение индемнитета. Когда согласие на индемнитет было принято парламентом и тем самым восстановлен внутренний мир в стране, я отошел от политической деятельности и отныне посвящал все свободное время, оставленное мне после руководства фирмой, научным работам.

За три года парламентской деятельности, проведенных на заседаниях комиссий и партийных собраниях, я активно участвовал в принятии трех самостоятельных законов, вступивших в силу после согласования с правительством и верхней палатой парламента. Я был специальным экспертом комиссии «Металлы и товары из металла» по германско-французскому торговому договору и считаю, что обстоятельным рефератом, созданным мной по этой наиболее спорной части договора, не в последнюю очередь послужил его окончательному принятию. К сожалению, этот же самый реферат привел меня к конфликту с моим избирательным округом. Он направил в нижнюю палату специальную депутацию с протестом данной статье, так как она запрещала наносить на германские товары названия фирм и торговые марки других стран. Промышленники Золингер и Ремшейдер заявили, что обычная и повсеместно принятая традиция – маркировать лучшие, как правило, заказанные английскими фабрикантами и торговцами товары английскими торговыми марками; и что таким запретом их делам будет нанесен тяжелый урон, а последствием может стать то, что они потеряют для своих лучших товаров не только английский, но и немецкий рынок, так как и в Германии предпочитают английские товары.

Несмотря на долгие дебаты, мы не пришли к взаимопониманию. Депутация признавала, что немецкая индустрия убивает сама себя, выдавая на рынке свои лучшие товары за иностранные, а худшие – за собственные. Однако она тут же возлагала вину на требовавших этого покупателей. Таким образом, мы расстались недовольные друг другом, и я думаю, если бы я еще раз выдвинул себя в депутаты, то за меня бы не проголосовали. В целом, запрет подействовал прекрасно, если бы, к сожалению, не проводился слишком жестко. С тех пор в том старом и известном промышленном округе, как и вообще во всей германской технической отрасли, уже сформировалась гордость фабриканта, позволявшая выпускать только качественные товары, ведь уже неоднократно признавалось, что добрая слава товаров страны надежнее высоких защитных пошлин.