Как испортить жизнь волшебством

Глаза Элизабет бегали по сторонам, её всё сильнее охватывал страх.

– Ты привёл нас сюда, чтобы они нас убили? – прошипела она, уставившись на Эрика. – Ты трусливый кусок дерьма!

– Я привёл вас сюда, чтобы попросить этих милых людей о помощи, – сказал Эрик.

Элизабет вырвала у него руку и хлестнула его по щеке.

– И они, возможно, будут более расположены помочь нам и не позволить Леди нас убить, если ты прекратишь попытки их поколотить.

– Если только, – услышал я голос, исходивший прямо из воздуха, – Леди не пытаются уничтожить вас по достойной причине. – Пока голос говорил, передо мной соткалась тень. С каждым словом она густела, темнела и обретала объём.

– Чарльз, – Эрик улыбнулся и протянул тени руку.

– Не ожидал, что снова тебя увижу, – проговорил Чарльз, – после того, как ты поджёг Торговую улицу.

– Ах, это. – Эрик небрежно взмахнул рукой. – Вокруг болталось несколько подземников, и пивная была ближайшим местом, куда я мог их загнать.

– Но ты спалил пивную Милдред, – рассмеялся Чарльз. Смех его напоминал прерывистый выдох.

– Никто не помнит, когда ты спасаешь их жизни, – вздохнул Эрик. – Помнят только ущерб строениям.

– А ты совершенно не меняешься, Эрик, – сказал Чарльз. – Сдаётся мне, что убить тебя сможет разве что сама смерть.

– Тогда давайте надеяться, что я и сегодня не изменюсь, – улыбнулся Эрик.

Он говорил о смерти и улыбался. Я последовал за психопатом на улицу, где полно людей-теней. И теперь их было действительно полно. В каждом дверном проёме, каждую секунду кто-то выходил к нам. Я вытянул руку назад и нашёл ладонь Элизабет. Каким-то образом тепло её пальцев и биение её сердца делало ситуацию, в которой мы оказались, немного приятнее. Мы были не в мавзолее. Пока.

– А с чего тебе умирать сегодня? – поинтересовался Чарльз. – Если ты боишься Леди, то они никак не могли установить такой точный срок. В последний раз, когда они пытались принять решение о казни, у них ушло три года, чтобы вынести приговор. Бедолага умер от страха раньше, чем они собрались за ним.

– Боюсь, что Леди выслеживают нас с прошлой ночи. – Эрик поклонился Чарльзу. – И мы с друзьями пришли молить тебя помочь нам скрыться от их гнева.

Чарльз издал хриплый смешок, прозвучавший так, словно он скрипел невидимыми рёбрами. Остальные тени тоже захохотали, наполнив темноту. Прошла минута, прежде чем Чарльз успокоился и обрёл дар речи.

– Ты ищешь нашей помощи, чтобы Леди не убили вас? – наконец выдавил Чарльз. – Тебе известен наш способ избегать Леди, и я сомневаюсь, что он придётся тебе по вкусу, ведь раньше ты всегда отказывался от нашего пути.

– И сегодня откажусь, – ответил Эрик. – Не мне ходить путём теней.

– Что ещё за путь теней? – Если эти люди знали способ выжить, возможно, стоило на него согласиться.

– Он новенький, верно? – спросил у Эрика Чарльз.

– Ты даже не представляешь, насколько, – ухмыльнулся Эрик, жестом приглашая Чарльза всё объяснить.

– Леди контролируют всю магию на поверхности, – начал Чарльз. – Каждое заклинание, каждое зелье, каждую магическую формулу, что была описана в их Библиотеке. И распределяют клочки знаний, как хлеб по карточкам. И согласно правилам осведомления, делиться магией недопустимо. Они могут дать мне эстуна, – Позади Чарльза возник свет, резче очертив его тени. – Ты можешь произнести заклинание, но пока Леди не даруют тебе знания, оно будет для тебя просто словом.

Как собака, показывающая фокусы на потеху толпе, я сказал: «Эстуна». Но ещё не договорив, я уже знал, что ничего не произойдёт. Во рту слово ощущалось влажным и тяжёлым, а его текстура на языке вызвала рвотный позыв.

Тени вокруг нас рассмеялись.

– Не самое приятное ощущение? Чертовски эффективная защита, – проговорил Чарльз, когда смех стих. – Из-за их стремления сохранить могущество, мы тщетно алчем знания.

– Это ужасно, – выдохнула Элизабет.

Чарльз и прочие тени согласно кивнули.

– Хуже, чем ты думаешь. Чувствовать, как магия течёт сквозь тебя и не находит выхода, мучительно. – Чарльз понизил голос: – Жить вполсилы, не иметь возможности в полной мере стать тем, кем тебе предназначено от рождения, не уметь связать и пары слов на языке, который у тебя в крови.

– Но я никогда не испытывал такой боли, – сказал я. – Это значит, что я вовсе не должен был стать волшебником?

На этот раз ответил Эрик:

– Твои способности к магии несомненны. Ты вполне мог не чувствовать боли. Ты не знал, что предназначен для магии.

– Боль причиняет атрофия. Представь, что ты никогда не знал, что твои пальцы должны гнуться, – сказал Чарльз. – Это не причинит тебе боли и никак не будет тебе мешать. Но если у тебя всю жизнь были подвижные руки. Вообрази эту потерю.

– Ох… простите, – проблеял я.

Леди искалечили волшебников, которыми правили. Неожиданно Таден стал казаться не таким уж плохим парнем. Но тут я вспомнил, что если всё пойдёт по нашему плану, через несколько часов он попытается нас убить.