Как ко мне сватался Ветер

Ветер отодвинул занавеску жухлого вьюнка и прошёл внутрь. Всё же когда-то это был храм. Если хорошо присмотреться, угадывались остатки фресок, а у дальней стены не иначе как возвышался алтарь. Странным было лишь углубление в центре зала. Оно не выглядело делом рук человеческих… или вообще чьих бы то ни было рук. Наверное, оно образовалось здесь само сто… нет, тысячу лет назад. Гладкая отшлифованная галька выглядывала из отдающего серебром песка, поблёскивала в синем свете подземных звёзд рыбья чешуя.

— Вода! — я неосмотрительно спрыгнула в углубление и подняла чешуйку. — Вот о какой воде оно говорили! Они просят вернуть воду сюда!

Полох присел на берегу иссохшего, как и сами ши, озерца и подтянул колено к груди.

— И я не имею ни малейшего понятия, как это сделать.

— Может нужно провернуть какой-то рычаг?

Я обежала дно по кругу, но не нашла ни малейшего подобия механизма.

— А может ши просто полудикий народец, который всех пришлых принимает за всесильных богов? Хватит, любимая. Нет здесь никакого волшебства. Надо уходить.

— Нет! Они же просили помочь! Они надеются на нас!

— Значит их надежды не оправдались. Так часто случается! — рявкнул Полох.

Я не сдавалась, отчаянно нажимая на все подряд выступы в надежде открыть секрет. Что-то должно случиться! Что-то обязательно должно произойти! Быть не может, что весь путь, все испытания зря! Они что-то да значат!

— Но ши могут помочь нам! Мы не оставим их, они могут снять метку!

Ветер побагровел. Всё же он не выносил непослушания. Ох и тяжко ему со мной, наверное, пришлось…

— Я сказал, уходим! Немедленно!

Я попятилась.

— Нет! Если мы можем разорвать связь…

— Я решаю, когда и как мы разорвём связь!

Он спрыгнул ко мне, чтобы вытащить и поволочь домой. Сжал предплечье, отдёргивая от чем-то привлекшего меня голыша. И тогда волшебство всё же случилось.

Вода заструилась прямо из-под камней. Она мгновенно пропитала песок и Ветер поспешил взлететь, чтобы не промочить сапоги. Тихое журчание становилось увереннее, а вода, синяя, как летнее небо, наполняла подземное озеро.

Глава 15. Цепной пёс

Полох считал, что жизнь с таким чуждым человечности существом как отец давно отучила его бояться. Но глядя, как ключи со звоном наполняют подземное озеро водой, он тоже наполнялся этим давно позабытым чувством. И причиной страха были вовсе не ши, которые ещё неизвестно как отблагодарят своих спасителей, и не жители Предгорья, которые, Ветер знал, лелеют надежду порвать монстра с гор на куски. Причиной страха стала та, от кого меньше всего можно было этого ожидать. Светловолосая девчонка, краснеющая от каждой нелепой шутки, вспыхивающая яростью, как маленький костерок. Наивная, глупая, раздражающая… Нежная и заботливая даже с теми, кто этого не заслуживает.

Тисса носилась по развалинам храма, с восторгом наблюдая, как из ниоткуда возникает живительная влага. Растрёпанные золотистые пряди падали на лицо и румяные скулы.

— Тоже мне, чудо, — фыркнул Полох, скрещивая руки на груди.

— Но откуда-то же вода взялась! Это волшебство!

Господин Ветер скривил губы, выражая наигранное недовольство. С его точки зрения, чудом было совсем другое. Чудом было, что жертвенная дева со скорбным выражением лица, которую он нехотя забрал из Предгорья, превращалась в любопытную упрямую женщину, способную переспорить кого угодно. Да что уж! Способную переспорить его самого! Чудом было, что она пыталась отговорить его от посвящения детей гор, тогда как должна была радоваться возможности разом избавиться от нежеланного жениха и всех проблем. Чудом было, что она не побоялась встать против самого господина Ветра, чтобы защитить того придурка, что вломился в его дом. Вспомнив незваного гостя, Полох скрипнул зубами. Вдруг захотелось прижать Тиссу к себе так сильно, чтобы на бледной коже остались алые следы. Смять её губы своими, чтобы знала: она принадлежит ему! Никто другой не имеет права прикасаться к невесте Ветра!

Надо было всё же догнать и раскатать этого… как его… Роя на камнях. Тисса не узнала бы. А если бы и узнала, Полох пожал бы плечами: ну не добрался парень до дома. Горы жестоки.

Он украдкой любовался ею. Тонкокостной, в нелепо огромной телогрейке, растерянной… искренней. Он давно отвык от искренности, да и, если по-честному, не слишком к ней привыкал. Старая Рея была единственной, кто заботился о нём, и теперь, когда за него, Полоха, пугалась не строгая бабка, а красивая женщина, он не знал, что делать.

Он правда собирался её отпустить. Быть может, часть его надеялась, что ши они всё же не отыщут, но другая упрямо твердила, что избавиться от невесты — правильно. Для них обоих.

— Чтоб тебя, — негромко процедил Полох.

— А?

— Нервируешь меня, любимая, — повысил он голос.

— А, — Тисса легкомысленно отмахнулась. — Я привыкла!