Как любить животных в мире, который создал человек

Люди держатся за идею, что можно есть только лучшее мясо. Это мираж. В США 75 % потребителей заявляют, что покупают «гуманные» продукты, но на непромышленных фермах выращивают лишь 1 % животных. Из тех потребителей, которые говорят, что благополучие животных для них очень важно, лишь около половины учитывают его при покупке мяса. Я помню, как мало я влиял на то, какое мясо ем, не говоря уже о молочных продуктах. Американцы получают вне дома 30 % калорий и целых 50 % мяса. Добавьте к этому обеды в гостях и готовые блюда из супермаркетов – и вы поймете, что разобраться в происхождении всего этого почти невозможно. Для этого пришлось бы заказывать вегетарианское блюдо каждый раз, когда нет конкретных подтверждений в отношении благополучия животных, а постоянные превращения из мясоеда в вегана и обратно требуют невероятной самодисциплины. Может быть, вы догадаетесь, что американские продовольственные компании Whole Foods и Chipotle Mexican Grill со своей политикой нетерпимости к станкам для свиноматок занимают высокие позиции в рейтингах Humane Society. Но кто знает, что Burger King хуже Taco Bell, Starbucks хуже Dunkin’ Donuts, а группа Hilton столь же плоха, как Walmart? Кто готов отменить броню в гостинице Hilton, услышав, что со стандартами в отношении благополучия животных у них не очень? Именно поэтому, когда люди говорят: «Я ем только хорошее мясо», это, по моему опыту, в лучшем случае пустые слова. В худшем случае это предумышленная неосведомленность.

Я уверен, что веганство – это не просто очередная мода. Слишком уж много молодежи разделяет эти убеждения. Однако меня беспокоит, что оно так и останется нишевым явлением. Общественное воздействие веганства может полностью сойти на нет, когда люди переключатся, скажем, на маловразумительную кетодиету, которая делает акцент на молочных продуктах и мясе. Веганство может быть признаком фрагментации общества, а не победы интересов животных. Потребление продуктов животного происхождения в последние десятилетия идет вверх даже в США и Европе. Может быть, сейчас на графике будет плато, хотя бы в пересчете на душу населения, однако в Азии и Африке бурный рост продолжится. В мировом масштабе общее производство мяса в 2019 году упало – в основном из-за того, что пятая часть поголовья свиней погибла от чумы свиней в Китае. В 2020 году оно опять немного снизилось из-за пандемии. Однако в целом картина тревожная. Наш скот уже весит в четырнадцать раз больше всех диких млекопитающих в мире, а куры и другая сельскохозяйственная птица – в три раза больше всех диких птиц, вместе взятых. Мы действительно ценим красное мясо в четырнадцать раз больше, чем удивительных диких млекопитающих? По прогнозам ООН, к 2028 году глобальный спрос на мясо вырастет до трехсот шестидесяти четырех миллионов тонн. Если темпы сохранятся, к 2035 году он будет составлять уже четыреста миллионов тонн – больше, чем весят все люди на планете. Как вид мы съедаем за год больше животных, чем весим сами. Организация World Resources Institute прогнозирует, что в следующие три десятилетия потребление молока и мяса будет расти быстрее, чем последние пять лет. Животных, которые влачат жалкое существование, будет все больше. Где же здесь место для так называемой веганской революции?

Наши ближайшие родственники – бонобо и шимпанзе – в значительной мере вегетарианцы, хотя какое-то мясо (а также насекомых, например термитов, выуживание которых наблюдала Джейн Гудолл) они все же едят. Если люди эволюционировали как мясоеды – что представляется вероятным, – все равно это не то количество мяса, которые мы поглощаем сегодня: в развитых странах его едят в три раза больше, чем в XIX веке! Коровье молоко вообще неестественно, а вкус к сыру мы приобретаем с возрастом. Пармезан, как и непереваренная пища, содержит масляную кислоту – именно из-за нее изысканные итальянские сыры иногда имеют привкус рвоты. Существует сардинский овечий сыр с живыми личинками (сейчас его запретили), так что не надо себя убеждать, что вкус не связан с культурой. Люди приучаются любить такие вещи, но даже и после этого не отрицают их странность. Во Франции камамбера едят больше, чем почти любого другого сыра, но его запах все равно остается синонимом потных ног.