Как любить животных в мире, который создал человек

Я продолжаю забрасывать удочку. Со стороны Северного моря дует восточный ветер, температура явно ненамного выше нуля. Мысли блуждают. Мою леску хватает еще одна форель, но и она исчезает, чтобы больше не появиться. Мы сдаемся несолоно хлебавши. «Две мы должны были поймать, – говорит инструктор. – Обычно даже новички ловят с полдюжины». Из-за дождя – точнее, из-за потоков с близлежащих полей – вода стала мутной. «Хорошо ловить в мае-июне», – говорит Брайан. Сейчас февраль. Мы бредем в деревянное здание клуба. Мой левый ботинок так набух от воды, что мне никак его не снять.

Для меня рыбалка была чем-то вроде метафоры. Связанные с ней выражения вполне прижились в повседневной жизни: «поймать на крючок», «выудить компромат», «лови там, где есть рыба». Как рассказывал Брайан, рыболов в буквальном смысле никогда не входит дважды в ту же реку, потому что может сдвинуться берег или приплыть бревно.

Для Брайана рыбалка – это способ убежать от мира. Рассуждая о независимости Шотландии (он за) и большинстве политиков (он против), он задумывается о том, как разделены современные люди. «Вот для этого нам и нужна рыбалка», – делает он вывод. Лицензия на ловлю в реке неподалеку стоит £45 в год, что, с его точки зрения, очень выгодно. «За £45 нельзя даже пойти выпить!»

У рыболовов есть свод правил о том, какую рыбу можно брать и какое оборудование допустимо использовать. На озере запрещены «вабики», потому что из-за них рыба насаживается на крючок так глубоко, что отпустить ее не всегда получается. То же самое с двойными крючками, которые повышают шансы рыболова, но рыбу могут зацепить и через глаз, и через рот. Рыболовам нельзя брать дикую озерную форель и выбирать только самую крупную рыбу. Лучшие из них считают себя хранителями природного мира. Простояв два часа у озера, действительно чувствуешь себя ближе к природе, настраиваешься на гусей, лебедей, ветер.

Раньше Брайан соревновался с другими рыбаками, но теперь конкуренция ему наскучила. «Постоянно слышишь: “Я лучше всех”, “Он лучше всех”. Меня это сильно нервирует. Если рыбачишь в реке, всегда выиграет река. Она в лучшем случае может одолжить себя нам на денек и позволить поймать две-три рыбины».

«Река всегда выигрывает» – очаровательная фраза. Лишь позже я осознаю, насколько она обманчива. Она мешает нам увидеть в рыбе животное. Мы думаем, что имеем дело с водоемом, но на самом деле мы сами – сила природы. Мы берем слишком много рыбы, выбрасываем слишком много загрязнений, наносим слишком большой ущерб.

Реки и океаны выигрывают не всегда. По текущим прогнозам, они проиграют вместе со своими обитателями.

* * *

Представьте, что мы убиваем свиней медленно и без предварительного оглушения.

Представьте, что попутно мы тащим на бойню белок, кроликов и волков и убиваем заодно и их.

Представьте, что убитых свиней никто не считает: их просто взвешивают, как зерно.

Представьте, что мы стремимся добиться максимального «урожая», пусть ценой дополнительных смертей.

Представьте, что в ресторане официант подает нам курицу вместе с головой.

Представьте, что мы держим домашних свинок, но почти не водим их к ветеринару, потому что непонятно, когда они болеют.

Представьте, что мы ловим диких свиней и отправляем их в зоопарки.

Ладно, хватит отдавать дань уважения Джону Леннону. Я просто хочу сказать, что к рыбе мы относимся не так, как к другим животным. Рыболовные суда добывают огромное количество «прилова» – животных, которые не являются целью, но попутно попадаются в сети и на крючки, включая акул, дельфинов и черепах. Продовольственная и сельскохозяйственная ООН, главный источник мировой статистики по пищевым продуктам, каждый год подсчитывает забитый скот, но не может даже приблизительно оценить число рыб и приводит только миллионы тонн. Правительства и даже Гринпис отказываются говорить о возможном ограничении ловли рыбы в океанах в долгосрочной перспективе, так как от рыболовства зависят рабочие места, и говорят только об «устойчивом вылове», а ведь даже такие гиганты мясопереработки, как Tyson и Cargill, не хвастаются попытками забить столько скота, сколько экологически возможно. В ресторанах уже давно стало моветоном подавать к столу куриную голову, а целая рыба – с глазами и всем остальным – продолжает считаться восхитительным блюдом. Ах да, и для аквариумов рыбу берут прямо из дикой среды, хотя многие зоопарки отказались от такой практики по этическим соображениям. Связанные с нашей деятельностью загрязнения и изменения климата разрушают лучшие места обитания рыбы, например коралловые рифы. Поскольку рыба явно не очень нас волнует, гораздо проще нанести ей неконтролируемый ущерб.