Как любить животных в мире, который создал человек

«Лучший способ сдержать бурный рост числа оленей, – говорит Уоллер, – заключается в том, чтобы заставить людей охотиться подобно волкам. Поскольку мы убрали хищников на большей части ландшафта, мы сами обязаны стать хищниками». Это значит убивать не только оленей с самыми большими рогами – то есть перестать гнаться за лучшими трофеями. Он отмечает, что в областях, находящихся под управлением американских индейцев, например племени оджибве, оленей меньше, возможно, из-за терпимости к волкам и готовности убивать все виды оленей. «Мы должны стрелять самок, не самцов, – говорит Уоллер. – Мы должны расширить охотничий сезон и просить охотников убивать больше одного оленя». Но охотники на это не пойдут.

Альтернативой могло бы стать введение волков – либо медведей и пум – в тех районах, где олени чересчур расплодились. Это сократило бы популяцию, хотя, может быть, и не очень быстро. Страдания оленей это не уменьшит. Самый страшный момент в «Бэмби» – и при этом я не был готов его перемотать – это не когда охотник убивает мать олененка, а когда волки угрожают разорвать на части его подругу. Возможно, появление хищников даже не снизит потребность в отбраковке. Некоторые их виды, например волки, причиняют неприятности фермерам, так как нападают на скот, и те могут начать на них охотиться. Волкам не рады и в городских районах. У некоторых животных, на которых сегодня охотятся, например у слонов, естественных хищников нет вообще.

Еще один вариант – хирургическая стерилизация олених, двадцатиминутная процедура удаления яичников. Она особенно уместна в пригородных районах, где охота запрещена. Борцы за права животных предпочитают стерилизацию отбраковке, потому что она не забирает у животного жизнь, но можно возразить, что эта инвазивная стрессовая процедура с потенциальными долгосрочными эффектами менее этична, чем отбраковка, и вдобавок требует времени и больших средств. Если США всерьез настроены сократить численность оленей и управлять лесами во имя благополучия всех живущих там видов, потребуется сочетание развлекательной охоты, стерилизации оленей и профессиональной отбраковки. Энтони Деникола, защитивший диссертацию по контролю популяции белохвостых оленей и теперь привлеченный местными властями для сокращения их численности, говорит, что регулярно убивает сто пятьдесят оленей за ночь. «У охотника хороший день, если получается убить оленя. У меня плохой день, если я не перебил всех оленей, которых встретил», – говорит он. Дениколу наняли для того, чтобы уменьшить число дорожно-транспортных происшествий и распространенность клещевых заболеваний. Здоровье леса в целом «обычно забалтывают», считает он. «Люди ни черта в этом не смыслят. Они думают, что если он зеленый, то и хорошо».

Америка не единственное место, где охотники стали создавать проблемы. В Шотландии власти с 1959 года заявляют, что в охотничьих поместьях убивают недостаточно благородных оленей. В 1963 году Комиссия по благородным оленям, которая занимается надзором над лесным хозяйством, жаловалась, что на ее призыв откликнулись немногие землевладельцы и «из-за чрезмерного внимания к любительской охоте в ущерб качественному управлению страдают леса, где живут олени». Но охотники с деньгами – многие из которых приезжали из Западной Германии и США – хотели убивать самцов, а не самок, а цены на дичь были слишком низкие, так что у крупных поместий не было стимулов избавляться от олених. К 1986 году в Шотландии было почти в два раза больше самок оленей, чем самцов, и популяция с тех пор продолжает расти. Это почти невероятно: защитники природы десятилетиями призывают отстреливать оленей, а охотничья индустрия тянет время. В Дании большинство охотников на гусей удовлетворяются одной-двумя птицами зараз, и в целом этого недостаточно для контроля популяции.

Тем временем в США, которые буквально наводнены оленями, в нескольких штатах их начали разводить для охотников на фермах. Животные там имеют положительные тесты на хроническую изнуряющую болезнь – смертельное заболевание, родственное губчатой энцефалопатии крупного рогатого скота, которое ведет к резкой потере массы тела. Если вы вдруг подумали, что хуже уже некуда, вот вам еще факт: в Техасе на ранчо уже вывели более миллиона зебр, ориксов и других неместных копытных для отстрела. Охотники уже вызвали перенаселенность оленями и теперь еще больше усугубляют положение.

Проблема в том, что люди охотятся так, как им хочется, а не так, как это нужно окружающей среде. Сложившаяся практика управления ресурсами может стать оторванной от всех экологических потребностей. В Англии на лис изначально охотились для контроля популяции вредителей, но потом забава стала настолько популярной, что диких лис перестало хватать и охотники начали их разводить и выпускать на волю. Иногда охоту прерывали, чтобы убить лису в другой день – в сущности, увеличивая страдания животного. (Ирония, однако, в том, что лисы в Великобритании не вымерли, как волки, рыси и медведи, как раз потому, что на них любили охотиться.)