Как мы писали роман

Seven weeks later, the pervadence throughout the dormitory of an atmospheric effect more curious than pleasing led to the discovery that he had converted his box into a rabbit hutch.	Два месяца спустя атмосфера нашего дортуара стала нам казаться скорее странной, чем приятной, и следствие обнаружило, что Чарли превратил свой сундучок в клетку для кроликов.
Confronted with eleven kicking witnesses, and reminded of his former promises, he explained that rabbits were not mice, and seemed to consider that a new and vexatious regulation had been sprung upon him.	Когда его поставили лицом к лицу с одиннадцатью прыгающими на четырех ногах свидетелями и напомнили его прежние обещания, то он объяснил, что кролики - не крысы. Запрещение держать кроликов он расценил как новое тяжелое правило, которому он должен подчиняться.
The rabbits were confiscated. What was their ultimate fate, we never knew with certainty, but three days later we were given rabbit-pie for dinner.	Грызунов унесли, и какова была их дальнейшая судьба, мы никогда не узнали точно, но через три дня Нам подали к обеду паштет из кроликов.
To comfort him I endeavoured to assure him that these could not be his rabbits.	Для успокоения Чарли я принялся убеждать его, Что, может быть, это и не его кролики.
He, however, convinced that they were, cried steadily into his plate all the time that he was eating them, and afterwards, in the playground, had a stand-up fight with a fourth form boy who had requested a second helping.	Но он, уверенный, что это именно они, пока ел, все время лил слезы в тарелку, а после обеда, во дворе, смело бросился в драку с мальчиком из четвертого класса за то, что тот попросил вторую порцию.
That evening he performed another solemn oath-taking, and for the next month was the model boy of the school.	В тот же вечер Чарли принес еще одну торжественную клятву, и в течение следующих шести месяцев был самым примерным мальчиком во всей школе.
He read tracts, sent his spare pocket-money to assist in annoying the heathen, and subscribed to _The Young Christian_ and _The Weekly Rambler_, an Evangelical Miscellany (whatever that may mean).	Он читал филантропические брошюры, жертвовал все свои сбережения на поддержку обществ, не желающих оставлять в покое язычников, и подписался на "Юного христианина", "Еженедельную прогулку" и "Евангелическую смесь" (под которой, собственно, неизвестно что подразумевается).
An undiluted course of this pernicious literature naturally created in him a desire towards the opposite extreme.	Прием внутрь этой зловредной литературы в чрезмерных и ничем не разбавленных дозах естественно пробудил в нем стремление к чему-нибудь прямо противоположному.
He suddenly dropped _The Young Christian_ and _The Weekly Rambler_, and purchased penny dreadfuls; and taking no further interest in the welfare of the heathen, saved up and bought a second-hand revolver and a hundred cartridges.	Он забросил вдруг "Юного христианина" и "Еженедельную прогулку" и стал покупать сенсационные романы ужасов ценой в одно пенни. Не интересуясь больше судьбой язычников, он накопил некоторую сумму денег и приобрел подержанный револьвер с сотней патронов.
His ambition, he confided to me, was to become "a dead shot," and the marvel of it is that he did not succeed.	Мечтой Чарли, как сознался он мне, было стать метким, бьющим без промаха стрелком, и можно только удивляться, как он не добился своей цели.