Как не возненавидеть мужа после рождения ребенка

Выбрасывая старые туфли в мешок для мусора, она дает короткие очереди советов, как семье разгрузить маму. В шкафу в прихожей на основную перекладину можно подцепить вспомогательную пониже, чтобы дети могли сами вешать свою верхнюю одежду. Или прикрутить ряд крючков с тыльной стороны дверцы.

– В школе они вешают куртки на крючки, – объясняет Райх, – а дома крючков нет, поэтому они бросают одежду на пол.

Мы с матерью киваем и бормочем: «Точно! Так и есть». Райх показывает на входную дверь. Научите детей, приходя домой, делать две простые вещи. Во-первых, сняв куртку, прятать шапку в рукав, а перчатки по карманам и потом вешать все это на крючок, который вы прикрутите. Во-вторых, если на улице нет дождя или слякоти, всю обувь пускай забирают к себе в спальню, чтобы не загромождать коридор. («Повесьте плакат, если надо».) Каждый день оставляйте рюкзаки мальчиков у входной двери, продолжает Райх, чтобы все знали, где их искать. «И напоминайте им убирать книжки и тетради в рюкзак, как только справятся с домашними заданиями, чтобы они делали это на автомате».

Моя мать извлекает из недр шкафа здоровенную коробку.

– Тут всякая электронная дребедень, – заключает она, покопавшись в содержимом. – Это же зарядные устройства?

Райх проводит быстрый осмотр.

– Понятно, – говорит она. – Я вижу такое в каждом доме. У всех обязательно найдется пыльная коробка или мешок с электрическими шнурами и зарядными устройствами. Никто не знает, от чего они, но всем очень страшно их выбрасывать. (Особенно мужчинам, добавляет Райх, которые любят цепляться за предыдущие технологии в любой потребительской категории.) Хезер морщится, но не возражает, когда Райх отправляет коробку в мусор.

– Если вдруг вам все-таки понадобится запасной шнур, сходите в магазин электроники, – говорит та.

Моя мать кивает.

– У моего мужа есть такая коробка со шнурами от видеомагнитофона, – говорит она. – Пусть говорит что угодно, но завтра я вынесу ее на помойку.

Когда Райх попадается под руку хоккейная клюшка, она говорит Хезер, что спортинвентарь удобнее всего хранить в сумках, с которыми мальчики ходят на тренировки, а ту экипировку, для которой не сезон, прятать под кровати.

– И еще одна важная штука, – говорит она. – Распечатайте четыре экземпляра врачебного заключения по результатам ежегодного обследования детей, чтобы у вас наготове были медицинские справки для соревнований и лагерей.

Хезер кивает.

– В этом году я уже три раза ходила к врачам за копиями. Взяв трехсекундный перерыв, Райх мчится в кухню за чашкой зеленого чая и заодно выдворяет оттуда моего отца и Тома.

– Нам пора на свалку, – брюзжит мой отец, выпроваживая вместе с Томом детей за двери.

На очереди спальня Хезер. Оставляя за собой след из мусорных пакетов, Райх безжалостно разделывается с врагами порядка, которых видит практически в каждом доме: доставшимися по акции чашками и футболками («За редким исключением, от них ни пользы, ни радости»), каталогами («Вредны для окружающей среды, захламляют дом и провоцируют лишние траты»), а также со старыми простынями и полотенцами («На человека нужно всего два полотенца, а на кровать два комплекта белья: один в использовании, другой в стирке»). Хезер озадаченно разглядывает кусок зеленой ткани.

– Не знаю, что это, – говорит она.

– Значит, выбрасываем, – отрезает Райх, отправляя ткань в мусорный пакет.

Когда оцениваешь вещи с ее беспощадной точки зрения, возникает удивительное ощущение свободы. Хезер показывает пододеяльник с цветочным рисунком.

– Оставим, – говорит Райх, – симпатичный.

У всех у нас начинает рябить в глазах, и настроение делается немного взвинченным: процесс очищения явно перешел в стадию кетоза. Если бы делали мусорные пакеты размером с дом, мы бы просто засунули туда все жилище целиком!

Моя мать выдвигает один из ящиков наполовину опустевшего комода Хезер.

– О-о-о, какая красота, – сияя, говорит она.

– Ага? – подхватывает Райх. – Так и должно быть: открываем ящик и чувствуем себя счастливыми.

Когда Райх убегает на первый этаж за новой порцией контейнеров, Хезер шепчет мне на ухо:

– Я не хочу, чтобы она заглядывала в мой ящик с нижним бельем. Скажешь что-нибудь, ладно?

Но Райх уже в комнатах у мальчиков, где понятие «ящик с нижним бельем» просто отсутствует. Она показывает на футбольную форму, торчащую из ящиков, будто комнату обыскивало местное подразделение по борьбе с наркотиками.

– Спортивную одежду храним в одном месте, будь то корзина или отдельная полка, – наставляет Райх, – чтобы не рыскать в панике по всему дому в поисках беговых носков.