Как поймать монстра. Круг первый

– Если я спрошу кое-что о вашей работе, вы ответите?

На Кэла он при этом не смотрел: разглядывал ступени перед собой. «А они ведь уже так сидели однажды, – вдруг вспомнил Кэл. – На ступенях Фогарти-Мэнор. Прошло всего лишь несколько дней, но ощущалось почему-то как вечность тому назад.

– А до этого я что делал? – хмыкнул Кэл. – Или у тебя сейчас какие-то кривые вопросики пойдут?

Блайт проигнорировал его шутку и, посомневавшись, все-таки начал:

– У мистера Доу и правда много татуировок. И у вас с миз Роген. Я не спрашивал, но вы сегодня заговорили про них, так что… Они нужны, чтобы защищаться от нечисти?

Кэл кивнул.

– Апатро… – Блайт с сомнением запнулся. – Апетреика?

– Апотропеика, ага. От какого-то заумного греческого слова. Это, вообще-то, любые защитные прибамбасы. – Кэл дернул себя за макаухини на шее, точно как получасом ранее Джемма. – Но и татуировки в том числе.

– А как… Как мистер Доу может их носить? Я имею в виду, я ведь чувствую, что он не…

Блайт запнулся, пытаясь подобрать слова.

Запинка казалась искренней. Кэл любил искренность, хотя в случае Блайта «казалась» и «была на самом деле» могли быть двумя диаметрально разными вещами; Кэл отдавал себе в этом отчет. Это всегда был голос, похожий на голос Джеммы, – тот, что все время держал его начеку, но на самом деле Кэлу не требовалось ни голоса Джеммы, ни ее фантома. Он трезво оценивал ситуацию и сам, и чужой патронаж ему был не нужен.

– Ты говори как есть, – посоветовал Кэл, глядя на профиль Блайта. – Чего стесняться-то.

Блайт перестал гипнотизировать крыльцо и тоже повернулся к нему лицом. Решился:

– Мистер Доу… Кто он такой?

И, понизив голос почти до шепота, спросил:

– Что он за существо?

Обычно это начиналось резко. Как будто включаешь фильм на середине и оказываешься посреди сцены, начало которой ты пропустила, отходя за попкорном: что-то происходит в моменте, а ты даже не понимаешь, что осталось за кадром.

Но на этот раз сон начался плавно: Джемма помнила, как засыпала, и, когда она открыла глаза, шепот Нормана все еще убаюкивающе плескался в ушах.

Осточертевшая голубая комната встретила ее знакомой тишиной. Правда, на этот раз кое-что в ней изменилось.

На этот раз на кровати лежал Купер.

Не тот, что изводил ее ночами, – этот Купер был мальчиком, может быть девяти-десяти лет. Щуплый, очень худой – каким был, таким и вырос – и пока еще небольшого роста. «Даже удивительно, – подумала Джемма, – как из такого малявки могла вырасти такая дылда». Она-то вот всегда на голову была выше сверстников.

В прошлый раз он скорчился на смятых простынях и слепо смотрел в огонь – но сейчас огня не было. Ни жара, ни дыма, ни огня, только дождь, стучащий в окна. И сейчас этот маленький Купер просто… спал.

Неприкаянно застыв посреди комнаты, – ну и что ей полагалось делать? – Джемма прислушалась. Из-за закрытой двери в коридор раздавались приглушенные звуки: кажется, она могла разобрать какофонию телевизора. Характерный звон моющейся посуды. И голоса – мужской и женский. Значит, дома кто-то был.

Если бы не присутствие Джеммы – обычный вечер обычной бостонской семьи.

– Надеюсь, ты не подумаешь что-нибудь не то, – пробормотала Джемма, подходя к кровати. Впрочем, мини-Купер ее проигнорировал, продолжая дремать на подушке. – Ладно, попробуем еще раз.

Она присела рядом с изголовьем и залезла рукой под кровать: книги все так же были там. Вытащив из стопки «Гроздья гнева», Джемма снова собиралась вытрясти из нее все рисунки и на этот раз уделить им куда больше внимания. Кто знает, если уж животное с человеческим лицом оказалось правдой, что еще можно найти в его голове…

– Нет, – сказал Купер, и Джемма дернулась от неожиданности, теряя равновесие на корточках. – Не надо…

– Ты что, издеваешься, – пробормотала Джемма, не понимая, кто это говорит: воспоминание? Настоящий Купер? К ней ли он обращается? В этой чертовой симуляции ничего не было понятно!

– Уйдите… – Купер заворочался. Он нахмурился, становясь тревожным, словно ему снился плохой сон. Ох, приятель, как же Джемма тебя понимала. – Уйди…

– Это все твои происки, малыш, – сжимая книгу, сказала она ему. – Я здесь, вообще-то, не по своей воле.

Она хотела было вернуться к книге, но тут Купер резко дернул головой во сне, а его руки взметнулись по кровати и опали.

– Нет, нет… – пробормотал он на грани слышимости. – Не хочу…

На этот раз Джемма не стала шутить. С этим сном было что-то не так. Иначе сейчас она бы здесь не сидела. Со всем этим днем было что-то не так, да, Купер? И с этим пожаром. С тобой.

– Что же тебе снится? – шепотом спросила она, наклоняясь к кровати.

Дети ей всегда нравились. Они легко делали то, что ты им говоришь. Прогибались под авторитетом. Их легко было насмешить или развеселить, а они смешили и веселили ее. Впрочем, Купер был совсем не таким ребенком. Слишком серьезный для своих лет, слишком умный, слишком… слишком… напуганный?