Я старалась быть с ним, разделять его чувства, утешать его:
– Ты очень расстроен, потому что забыл свой зонтик. Ты забыл его, потому что побежал за своим другом. И потому что ты мерз и надел курточку, а зонтик остался на вешалке. Ты боишься, что больше у тебя не будет такого чудесного зонтика. Но я с тобой. Я обещаю, что сделаю все, чтобы его тебе вернуть. Я завтра прямо с утра позвоню в институт, попрошу его поискать и для тебя отложить.
Но он снова и снова тревожился, беспокоился, боялся. И раз за разом я не уставала его успокаивать, озвучивать его чувства, говорить ему, что я с ним, что мы выручим его зонтик. Во всяком случае, постараемся, сделаем все возможное.
На следующее утро я проснулась раньше, хотя обычно ложусь поздно и люблю поспать. Но ведь я обещала. Не могу же я нарушить обещание, данное своему Ребенку! Я позвонила, мне не смогли помочь. Через полчаса я звонила снова, по другому телефону.
Откуда только силы взялись? Обычно моему Невротику так сложно просить других о чем-то для себя. Я ощущаю себя неважной, ненужной: ну как так, я занимаю чужое время! У них столько важных дел. А я тут со своим зонтиком, никому нет до него дела.
Но я обещала Ребенку, а значит, должна была выполнить свое обещание. И у меня появились силы звонить снова и снова, а в перерывах разговаривать с ним, утешать, успокаивать, озвучивать и разделять его чувства. Я была с ним. Может, поэтому у меня появились силы.
И зонтик нашли. Если бы я не звонила так упорно и прямо с утра, возможно, его бы кто-то забрал или потерял. А так его для нас отложили, мы его забрали и были совершенно счастливы.
– Видишь, – в который раз говорила я своему Ребенку, – я обещала тебе и сделала это. Вот он, твой зонтик. Больше мы его не потеряем.
– Да, – отвечал он, – я буду привязывать к нему сумку или пальто или класть его рядом с собой и больше не оставлю его так. Ни за что не потеряю его, он мне так дорог!
Когда я с ним не в контакте, чувства захлестывают меня с головой. Но стоит мне к нему обратиться, озвучить их, рассказать ему, что происходит, я успокаиваюсь. Мне становится легче. Я могу прийти к каким-то мыслям, решениям и выводам. Это очень мне помогает.
Бывает, моему Ребенку грустно или он устал, а мне нужно работать. А сил нет. И заставить себя (его) совершенно невозможно. Раньше я бы продолжала нажимать на себя, принуждать, уговаривать. Сидела бы разбитая, несчастная, одинокая, непонятая сама собой и мучилась.
Сейчас я спрашиваю его:
– Ты устал?
– Да, – отвечает он. – Полежать на кроватке.
Мы ложимся на кровать, и я его обнимаю. Но он беспокойно ворочается, не может устроиться удобно.
– Тебе что-то нужно? Чего-то не хватает? – спрашиваю я.
– Да, – говорит он, – мой мишка и любимый платок.
Я достаю ему платок из шкафа. Мы никогда раньше его не доставали. Хранили до лучших времен, самый ценный подарок.
– Не беречь, – говорит он мне, – сейчас дать!
Он мудр и знает, что все преходяще. Что если нужно что-то, то оно ценно именно сейчас, а не потом. Потом, когда оно будет доступно, оно, может быть, уже не принесет такой радости.
Я укутываю нас платком и обнимаю его, а он – своего мишку. Я глажу его по голове. Я вижу его, ощущаю его мягкие душистые волосики под своими руками. От его тепла и мне становится тепло. Мы лежим так час. Не спим, просто лежим и ощущаем друг друга. Счастливые и умиротворенные. Нам тихо, тепло и спокойно.
Через час я встаю. Он отдохнул и снова полон сил. И позволяет мне сделать ту работу, которую я должна. Без сопротивления, без усталости, без мучительного напряжения. Я работаю несколько часов, работа идет легко.
Потом я снова устаю. Мне становится грустно, скучно, я отвлекаюсь. Но я внимательна к себе. Я снова спрашиваю его:
– Ты устал? Мы много и долго работали.
– Да, – отвечает он, – еще полежать.
Мы снова ложимся на диван и еще час отдыхаем. А потом встаем и работаем дальше. А потом опять отдыхаем. Так проходит день. Я сделала гораздо больше, чем делала раньше, когда заставляла себя. Я гораздо меньше устала, довольна и спокойна.
Я прислушиваюсь к нему, выполняю его просьбы, удовлетворяю потребности. И в благодарность он дает мне силы.
Иду сегодня в институт. И снова ощущаю свое чудесное счастье, свой летний ручей, в котором я иду по щиколотку; сверкающие брызги летят во все стороны, искрятся на солнце; зеленая трава по берегам, а на дне – разноцветные камушки.
Мой Ребенок идет рядом со мной, я ощущаю его теплую ладошку в своей. Мы придумали такую штуку – самое сильное желание недели. У детей много желаний, но какие-то из них – самые-самые! И их обязательно надо выполнять, так я думаю. Поэтому мы решили, что каждую неделю будет одна вещь, которую он может попросить, а я постараюсь ее выполнить.
Так он будет в большем контакте со своими желаниями и сможет их распределять, а я буду знать, что ему сейчас сильнее всего нужно.
Разговариваем. Сначала о любви. Я говорю ему: