Как полюбить себя, или Мама для Внутреннего Ребенка

Ей так трудно – мне кажется, ей еще труднее, чем мне, потому что гораздо сильнее досталось от жизни. Она воочию встретила и прожила все те страхи и ужасы, что мучают и меня. И ей было сложнее, потому что она еще не была готова. Но ни времени, ни возможности у нее уже не оставалось. Она должна была встретиться с неизбежностью. И она достойно встречает судьбу, как бы сложно, страшно, тревожно и больно ей ни приходилось.

Я смотрю, как она часами напролет без устали качает и качает свою бедную любимую маленькую дочку, ходит с ней по комнате; как бесконечно о ней заботится; как понимает ее и любит; как оберегает и переживает. Она забывает о себе – не может ни присесть, ни поесть – потому что ребенок требует постоянного внимания, и ему нужна именно мама. А ведь мама – сама еще ребенок, внутри себя. И потому ей в разы сложнее. Еще и потому, что она все это понимает: свою огромную, колоссальную ответственность, сложность и неотвратимость стоящих перед ней задач. Ведь ребенок уже никуда не денется, он с ней навсегда. Все часы в сутках, днях, неделях, месяцах безраздельно принадлежат маленькой дочке. Ее мама – такая юная, хрупкая и ранимая, нежная и трепетная. Это ей нужны внимание, любовь и забота. Но она теперь – мама, поэтому стойко и неукоснительно выполняет свой священный материнский долг.

Я боюсь, что она не считает себя хорошей мамой, что ее мучают стыд и вина. Но я уверена, и со мной согласны мои Младенец и Ребенок, что она гораздо лучшая мама, чем была у нее самой, и с каждым днем, месяцем, годом она будет все лучше и лучше. Потому что она любит свою маленькую дочку и ходит на терапию, пытается ее понять, услышать, помочь, быть с ней. И все время с ней разговаривает. Мне кажется, это самое ценное. То, чего так отчаянно не хватало мне самой: чтобы мне объясняли, что происходит, что будет, как все вокруг устроено. Ведь когда рассказывают, становится настолько легче!

Я верю, что у этой маленькой девочки все будет чудесно. Что вместе со своими потрясающими мамой и папой она справится с любыми сложностями в своей жизни. Потому что они с ней, несмотря ни на что. Они рядом, помогают, любят ее, считают личностью, видят, слышат, разговаривают с ней. А что еще нужно ребенку? Уже и это такая редкость и такая ценность, что можно справиться со всеми трудностями.

Она спит на руках у мамы, ее головка откинута чуть назад, и в этой позе столько хрупкости и беззащитности, столько доверия и открытости, что мое сердце замирает от щемящей любви.

2010

Как понять, любят ли меня?

Ребенку сложно принять мир во всем его многообразии. Проще мыслить простыми категориями: плохой – хороший, любит – ненавидит.

Человеку, не получившему опыт безусловной любви, сложно поверить, что его могут любить. Он склонен сомневаться в близких людях и их привязанности. Особенно пока он зависит от их любви, еще не умея дать ее себе самостоятельно. Когда моя Любящая Мама окрепла, и Ребенок в ней уверился, меня стало гораздо меньше заботить, любят ли меня окружающие. Я поверила, что близкие люди точно любят меня – так, как говорят и показывают. А в пору сомнений меня сильно поддержала мысль о том, что я вполне могу пережить, если кто-то меня не любит.

До недавнего времени я не могла вынести чужую злость или критику. Потому что у меня с детства убеждение: если человек на меня злится, то это означает, что он меня отвергает, больше не любит, никогда уже ко мне не вернется и своих чувств ко мне не изменит. Конечно, в мою голову закрадывалась мысль, что, возможно, это и не так. Но чувства мои убежденно кричали именно об этом.

Если человек был мне близок и дорог, я страшно расстраивалась и начинала внутри горевать и оплакивать нашу чудесную дружбу. Если не очень близок, то просто записывала его в «список недоброжелателей». Я делила людей на тех, кто относится ко мне хорошо и тех, кто – плохо. И соответственно относилась к ним в ответ.

Понятно, что моя настороженность и напряженность в общении с теми, кто, как я считала, плохо ко мне относился, влияла на дальнейшие отношения, и не в лучшую сторону. Но если каким-то чудом этот «недоброжелатель» вдруг делал что-то хорошее для меня – сказал доброе слово, улыбнулся или поддержал мою мысль – я очень удивлялась. Немного радовалась и начинала думать (хотя и недоверчиво): может, перенести его в «хороший» список?

Конечно, на обучающих группах я не раз встречалась с тем, что те, кого я считаю друзьями, могут не всегда быть «за меня». Чаще – «за себя». Порой они были против каких-то моих проявлений или желаний и выражали свое недовольство. И наоборот: те, кого я считала «недоброжелателями», могли иногда вести себя так, словно они «за меня».