Как повергнуть герцога (СИ)

Превосходное эссе она написала в Клермонте, где парила на крыльях счастья, пребывая в великом заблуждении. Но с тех пор, как она вернулась, то успела устать и проголодаться. Продав платья Мейбл, Аннабель смогла заплатить Гилберту за январь, но позирование для портрета означало, что на работу оставалось меньше времени, соответственно и денег на еду тоже оставалось мало.

Но едва ли она могла признаться в этом Дженкинсу.

— Я уделю больше внимания следующему эссе, профессор.

Словно по команде, её желудок громко заурчал. Аннабель в ужасе прижала руку к животу.

Дженкинс нахмурился.

— Вы знали, что мозг нуждается в пище? Еда питает ум так же, как и тело.

— Я ценю ваш совет, профессор.

— Я частенько об этом забываю, — сказал он, — но вы обязаны помнить.

— Конечно, профессор.

Он опустил взгляд на её живот, и она поняла, что всё ещё сжимает его рукой.

И тут Аннабель заметила, как на Дженкинса снизошло понимание.

Она ощетинилась. Если мужчине дать понять, в каком отчаянном положении находишься, это может привести к ещё более худшим обстоятельствам.

Он вышел из-за стола и направился к ближайшей книжной полке. Его тонкие пальцы пробежались по кожаным корешкам.

— Вы что-нибудь знаете об экспедиции, которую я планирую совершить в апреле в бухту Пилос?

— Да.

Дженкинс повернулся и пристально посмотрел на Аннабель.

— Мне нужен помощник для её подготовки.

Со стороны миссис Форсайт послышалось недовольное фырканье.

Аннабель моргнула.

— Мисс Арчер? — Он чётко произнёс её имя, словно обращался к слабослышащему человеку. — Что скажете? Вас может заинтересовать эта позиция? В ваши обязанности будет входить написание писем, координация передвижений, что станет полным кошмаром, скажу я вам, поскольку в процессе задействованы люди средиземноморья, а они абсолютно хаотичный народ. Помимо этого вы займётесь переводами и архивной работой.

Аннабель вцепилась в подлокотники кресла. Она не смогла бы представить себе лучшей позиции, даже если бы попыталась, но зачем Дженкинсу предлагать её Аннабель? Наверняка в его распоряжении находились более подходящие кандидаты.

— По-моему, это очень интересная позиция, сэр.

— Конечно, так и есть, — сказал он. — Остаётся вопрос оплаты. Как вы думаете, во сколько обойдётся факультету ваша работа?

Мысли в голове Аннабель перепутались. Чутьё подсказывало занизить сумму, чтобы профессор точно нанял её. Но если она будет работать на Дженкинса, то времени ни на что другое не останется, а Гилберту придётся по-прежнему платить два фунта в месяц.

— Два фунта в месяц, — сказала она.

Дженкинс склонил голову.

— Разумно. Тогда решено.

Профессор вернулся к столу, выдвинул ящик и что-то из него достал.

— Извините, я отлучусь на пару минут, — сказал он.

Направляясь к двери, он мимоходом положил перед Аннабель какой-то предмет.

Яблоко. Немного сморщенное, поскольку пролежало в тёмном подвале с осени, и тем не менее, рот Аннабель наполнился слюной, она практически чувствовала его терпкий, сладкий вкус.

Позади глухо захлопнулась тяжёлая дверь. Было нетрудно догадаться, что Дженкинс оставил её одну, чтобы она могла поесть.

— Будьте осторожны, — послышался тихий голос миссис Форсайт.

Аннабель развернулась в кресле.

— Это всего лишь яблоко, — сказала она.

Цезарь тоже пристально смотрел на неё, его каменное лицо излучало неодобрение.

Желудок свело судорогой от чувства, гораздо более сильного, чем голод.

Была не была. Не сводя глаз с императора, Аннабель взяла яблоко и вонзила в него зубы.

Глава 20

— Шотландские отделения согласились приехать в Лондон на демонстрацию.

Заявление Люси встретила звенящая тишина, и лишь дождь тихо барабанил в окно. Суфражистки собрались в шикарной гостиной Хэтти. В камине тлели угли, от дюжины изящных чашек поднимался пар. Такая обстановка совсем не располагала к обсуждению незаконной демонстрации.

— Что ж, прекрасная новость, — наконец, сказала Хэтти.

Люси бросила на неё косой взгляд.

Катриона сняла очки.

— Ты думаешь, это что-то изменит, Люси?

— Мобилизовав другие отделения, в настоящее время мы располагаем полутора тысячами женщин, которые устроят в Вестминстере марш во время предвыборной встречи тори, — ответила Люси. — Так что да, я верю, наша акция попадёт во все газеты страны.

— Но северные отделения и раньше проводили подобные мероприятия, — возразила Катриона. — И это только нервировало окружающих.

Люси всплеснула руками.

— От того, что мы сидим на месте, вокруг ничего не меняется. В противном случае, почему мы всё ещё превращаемся в собственность мужчины в тот день, когда он надевает нам кольцо на палец? Я предлагаю ради разнообразия подать голос.

Дамы заёрзали на своих местах, послышался шорох шёлковых юбок. Предложение "подать голос" звучало зловеще, если учесть, что женщин с колыбели учили вести себя тихо.

— А теперь, — продолжила Люси, — перейдём к следующему пункту. Я взяла на себя смелость и составила расписание ваших личных встреч с членами парламента.

Она вытащила из своего вездесущего кожаного портфеля тонкую папку и принялась раздавать листки бумаги.