Как повергнуть герцога (СИ)

Аннабель вдруг поняла, как близко он продолжает стоять, как поднимается и опускается его грудь с каждым вдохом. Всё казалось таким правильным. Как хорошо было бы просто уткнуться лицом в его плечо и почувствовать, как он сжимает её в объятиях.

— Думаю, на этом наша встреча подошла к концу, — сообщила она.

— Нам нужно поговорить, — ответил он.

— Окажите любезность, изложите нам свои рекомендации в письме, — сказала она и протиснулась мимо него к своему ридикюлю.

— Аннабель. — Он накрыл её руку своей тёплой уверенной ладонью.

Она подняла голову и посмотрела в его ясные и бездонные, как ледяное озеро, глаза и, боже, помоги ей, Аннабель захотелось в них утонуть.

Она сглотнула.

— Нам нечего больше обсуждать, ваша светлость.

— Я тоже так думал, — проговорил он, — пока ты неожиданно не появилась в моём кабинете.

Её сердце вновь забилось неприятно быстро.

— Меня сюда послали в качестве официального представителя.

— Ты могла бы отказаться.

— Уверяю вас, я пыталась.

— Кто бы узнал, если бы ты не пришла на встречу, — спросил он с вызовом в голосе, — а вместо неё отправилась в кафе?

— Хотите сказать, что я должна была солгать подругам? — недоверчиво уточнила Аннабель, и будь она проклята, если не думала поступить именно так. Но всё-таки почему-то оказалась в его кабинете. — Всё тайное становится явным, — сообщила ему Аннабель.

Раздражение в его глазах боролось с изумлением, и тот факт, что он не мог этого скрыть, означал, что Монтгомери и вполовину не был таким равнодушным, каким звучал его голос.

Она поняла, что он всё ещё держит её за руку. Его большой палец начал поглаживать её ладонь, рождая тёплое, покалывающее ощущение, от которого у Аннабель пошла кругом голова.

И, конечно, он это заметил. Его глаза вспыхнули.

— Аннабель, — тихо проговорил Монтгомери. — Как ты?

Она отдёрнула руку, цепляясь за остатки своей решимости быть равнодушной.

— Я в порядке, спасибо. — Аннабель начала укладывать блокнот и ручку в ридикюль.

— Хорошо, — услышала она его голос. — Признаюсь, что я — нет. Ты не выходишь у меня из головы.

Её взгляд метнулся к его лицу.

Каждая чёрточка выдавала в нём искренность.

Аннабель не ожидала, что он заговорит о чувствах. Она даже не была уверена, что они у него есть.

От переполнявших её эмоций у Аннабель сжалось горло. Конечно, где-то в глубине души она догадывалась. Но лгала самой себе. Несостоявшиеся отношения было намного проще игнорировать, если притворяться, что она ему безразлична. Теперь он отнял у неё даже эту малость.

— Со временем это пройдёт, — натянуто произнесла Аннабель.

Он наклонил голову.

— Возможно. Но вряд ли. Как правило, я верен своим стремлениям до конца.

Что правда, то правда. Он не делал ничего вполсилы, так что объекту его желаний лучше приготовиться к пристальному и продолжительному вниманию с его стороны.

Её плечи поникли.

— Как ты мог, — проговорила она. — Как ты мог поверить, что я… — Голос Аннабель дрогнул. Красноречие её покинуло. Перед глазами вспыхнула сцена в библиотеке, где они разделили с Монтгомери момент обжигающей безумной страсти.

— Как я мог поверить во что? — мягко уточнил он.

— В библиотеке. Как ты мог подумать, что я стану выдвигать условия, — договорила она, — тем более в такой момент.

Для самого проницательного стратега страны Монтгомери слишком долго осмысливал сказанное.

— Понятно, — сказал он. — Выбор времени действительно застал меня врасплох, но мы бы в любом случае пришли к обсуждению условий, Аннабель. Мужчина должен заботиться о женщине, которой отводит место в своей жизни.

В жизни. Не в постели. Аннабель учили серьёзно подходить к выбору слов в своих учебных работах. Монтгомери неспроста употребил именно это слово.

Её бросило в жар, и накрыла слабость, такая сильная, что Аннабель не смогла отстраниться, когда Монтгомери потянулся к её лицу. Кончиком пальца он нежно провёл по её нижней губе, отчего всё тело пронзила яркая вспышка удовольствия.

Аннабель бездумно отвернулась и направилась к ближайшему окну.

Его кабинет находился на верхнем этаже, откуда открывался прекрасный вид на Вестминстерское аббатство, чьи готические шпили и башни, как стрелы, устремлялись в ясное небо.

Позади послышались шаги, Монтгомери остановился рядом с Аннабель, сцепив руки за спиной. Так они и стояли молча бок о бок, остро ощущая возрастающее между ними напряжение. А на улице внизу люди продолжали жить своей жизнью, беззвучно копошась, как муравьи на лесной тропинке.

— Ты венчался в аббатстве? — спросила она.

— Нет. — В его голосе прозвучали саркастические нотки. — Но меня там похоронят.

Её голова дёрнулась в его сторону. В лучах тусклого зимнего солнца Монтгомери выглядел полным жизни, если не сказать несокрушимым. Представив его лежащим в склепе, холодным и бездыханным с навечно закрытыми проницательными глазами, Аннабель стало трудно дышать, словно её горло сжал кулак. На мгновение мир вокруг неё погрузился в полную тишину, как будто она оглохла.

Аннабель обхватила себя руками.