Как повергнуть герцога

— Мисс Арчер учится в Оксфорде, — заметила леди Лингем. — Что ты на это скажешь?

Аннабель резко повернула голову в её сторону.

Графиня улыбалась. Вполне дружелюбно и немного заинтригованно. Но для аристократов всё может быть игрой.

Марсден покосился на Аннабель.

— Правда?

В ушах начал отдаваться слабый стук пульса.

— Да, милорд.

Краем глаза она заметила, что Монтгомери отложил столовые приборы.

— А что толку в таком чудовищном переизбытке знаний? — спросил Марсден.

Остальные разговоры прекратились, внимание всех присутствующих переключилось на неё, Аннабель почувствовала себя так, будто оказалась в свете софитов. По шее начал разливаться жар.

— Я считаю, что высшее образование поможет мне преуспеть в любом деле, которое я для себя выберу, милорд.

По столу прокатился неуверенный ропот. Людям, которым приходилось самим преуспевать в жизни, очевидно, не повезло с положением в обществе.

— И вы хотите получить право голоса? — не унимался граф.

Мятный напиток встал в горле комом. Люси никогда не простит ей, если Аннабель оттолкнёт сразу нескольких влиятельных мужчин. А себе она с трудом простит, если будет выглядеть дурой перед одним конкретным мужчиной.

— Да, я считаю, что женщины должны иметь право голоса.

Марсден торжествующе оглядел сидящих за столом.

— Почему бы не дать право голоса всем, кто действительно разбирается в политике, и не исключить остальных, неважно мужчины они или женщины, — дружелюбно предложила леди Лингем.

Марсден усмехнулся.

— Но по своей природе женщины не способны разобраться в политике или в чём-то подобном.

— По своей природе? — значительно менее дружелюбным тоном переспросила леди Лингем.

— О да. — Граф снова повернулся к Аннабель. — Вы читали статью, недавно опубликованную маркизой Гэмпшир? По поводу женского мозга?

— Боюсь, что нет.

— Леди Гэмпшир — грозная женщина, — сказала леди Марсден.

Все закивали.

— А теперь, мисс, слушайте внимательно, — сказал Марсден. — Леди Гэмпшир не советует женщинам получать высшее образование, голосовать, заниматься политикой. Наука доказала, что женский мозг не только меньше мужского, но и устроен по-другому. — Он развернул руки ладонями вверх. — Это означает, что даже если вы, мисс Арчер, читаете одни и те же книги и слышите одни и те же разговоры, что и мужчина, ваш мозг не способен провести аналогичный анализ. Информация, которая попадает в ваш мозг, частично теряется где-то в его дебрях, поэтому интерпретируется иначе, в усечённом варианте.

Он выжидающе посмотрел на Аннабель.

— Это весьма обескураживает, — согласилась она.

— Действительно, — нетерпеливо проговорил он, — почему бы не последовать совету леди Гэмпшир? Довольствуйтесь тем, что вам дала природа, и не забивайте себе голову серьёзными вопросами.

Аннабель не могла просто отмахнуться от суждений грозной леди Гэмпшир в присутствии аристократов, и Марсден это понимал. С самодовольным видом, он победоносно уставился в её сторону.

Должно быть, именно из-за этого и щедрого глотка бурбона, она ответила:

— Но, милорд, если маркиза считает, что женский мозг не способен провести здравый политический анализ, почему следует доверять её анализу политической деятельности женщин?

В столовой воцарилась тишина.

Затем Перегрин закашлялся и быстро поднёс ко рту салфетку, его глаза слезились от едва сдерживаемого смеха.

— Мисс Арчер, — медленно произнёс лорд Истон, — вам следует заняться юриспруденцией. Вы бы превзошли моего старого адвоката Бидла.

— Да, да, — согласился Ричмонд, — и выглядит она весьма приятнее, чем Бидл.

Несколько гостей усмехнулись, а Марсден покраснел и рявкнул:

— Свирепствующий либерализм — не повод для смеха.

— Свирепствующий либерализм здесь ни при чём, Марсден.

Герцог произнёс так мало слов за весь вечер, что его внезапная реплика произвела эффект удара молнии.

Все головы повернулись в его сторону.

Монтгомери хранил непроницаемое выражение лица.

Марсден выглядел немного неуверенным.

— Тогда как вы это назовёте, герцог?

— Логикой, — сказал Монтгомери и поднял бокал в сторону Аннабель, его небольшой жест выражал бесспорное согласие.

По её телу разлилось тепло. От его взгляда у Аннабель на мгновение перехватило дыхание — в нём читался гнев… и безошибочное восхищение.

Остальные теперь смотрели на неё настороженно. Все, кроме леди Лингем. Она хранила задумчивый вид.

— У нас родился тост, с которым мы все согласны, — весело сказала графиня и подняла бокал. — За логику.

Когда ужин подошёл к концу и гостей проводили обратно в гостиную, Питер не отходил от Аннабель ни на шаг, объясняя что-то о птицах в терминах на ломаной латыни. Она была ему даже благодарна, поскольку со стороны казалось, будто Аннабель с головой погружена в разговор и может не обращать внимание на лорда Марсдена, который пытался испепелить её взглядом. Ни Монтгомери, ни графини нигде не было видно.

Аннабель заметила слегка приоткрытую дверь на террасу, и в тот момент, когда угрюмые дочери Ричмонд приблизились к викарию, она воспользовалась шансом и выскользнула в темноту.

Пустая болтовня здесь звучала совсем приглушённо.