Как рождаются и умирают монстры (СИ)

Он старался держаться холодно и отстраненно. Она должна помнить свое место. Теперь она ничто.

– Уолден, я… – ее голос подрагивал, а чрезмерную нервозность выдавали пальцы рук, сминавшие декоративный бант платья, закрепленный на поясе. – Я знаю, что всегда нравилась тебе. И я… долго думала и поняла, что ты подходящая кандидатура для замужества.

– Неужели? – юноша вскинул брови.

– Мне понятны твои сомнения, но, поверь, ты очень много приобретешь в этом браке. Я – наследница огромного состояния, мы ни в чем не будем себе отказывать. Если ты захочешь делать карьеру, отец устроит тебя в Министерство магии на высокую должность. А я… я могу пообещать, что буду примерной женой, о которой мужчина может только мечтать. Я рожу тебе детей, которые будут обожать своего отца, и сделаю все, чтобы ты чувствовал себя королем в нашей семье, – она запнулась, а потом, вздохнув, добавила: – Пожалуйста, Уолден, женись на мне.

С минуту он просто смотрел на нее задумчивым взглядом, упиваясь горем, которое витало в воздухе вокруг нее. А потом он сделал пару шагов, приблизившись к Виктории вплотную. Юноша протянул руку и убрал волосы с ее лица, обнажая уродливый шрам. Еще несколько секунд он изучал свою работу, пока девушка с надеждой заглядывала ему в глаза.

– Все могло быть иначе, – произнес он наконец. – Все было бы иначе, если бы ты не оттолкнула меня. Будь мы по-прежнему друзьями, я бы защищал тебя, никому не позволил бы причинить тебе вред. Но ты выбрала другой путь. И это твое право. Как и мое думать о своем счастье. Я действительно был влюблен в тебя, я мечтал, что ты станешь моей. Но ты обидела меня тогда в Хеллоуин, и чувства испарились. Я больше ничего к тебе не испытываю, Виктория, – он едва сдержался, чтобы не расплыться в улыбке, увидев слезы в ее глазах. – Что до брака, я не считаю, что твое наследство способно перекрыть весь тот ущерб, который я понесу, женившись на… как бы это сказать… бракованной девушке.

Она сделала шумный вдох, слезы потекли по щекам, губы задрожали, пальцы отпустили бант, и… она резко сорвалась с места, убегая прочь. И теперь, смотря ей вслед, он наконец-то осознал, что его месть свершилась не в заброшенном сарае поместья Монтгомери под личиной Майкла Мортинсена. Нет. Он отомстил сегодня. Именно сегодня Уолден Макнейр втоптал в грязь Викторию Ланкастер, которая, он был уверен, будет помнить их последний разговор всю оставшуюся жизнь, виня себя в роковой ошибке, которую она совершила, отвергнув его.

Да, Уолден Макнейр ненавидел красивых девушек, но еще в юности он понял, как поставить заносчивых красоток на место.

Он нежно обхватил прядку восхитительно шелковистых рыжих волос, и девушка встрепенулась, открыв глаза.

– Выспалась, красавица? – Макнейр улыбнулся, заглянув ей в лицо. – Веселая вчера ночка была, да?

Мужчина почувствовал, как тельце под его ладонью задрожало. Девушка не смотрела на него, уставившись в стену напротив.

– Знаешь, это даже забавно, – продолжил Макнейр. – Раньше, когда я называл тебя сучкой, это было оскорбление. А теперь, – он усмехнулся, – это просто констатация факта.

Удовлетворившись видом наполнившихся слезами глаз девушки, он поднялся на ноги и, еще раз пробежавшись взглядом по ее фигуре, произнес:

– Я полагаю, у нас больше не будет проблем с выполнением приказа Темного Лорда. Ну, а если вдруг ты попробуешь снова перечить мне, произошедшее вчера покажется тебе мелкой неприятностью. Будь уверена, я знаю способы, как сделать твое пребывание здесь в разы болезненней.

Она посмела шевельнуться, разминая затекшие мышцы, лишь когда хозяин вышел из подвала, оставив дверь открытой, и его шаги стихли. Джинни сразу поняла, что Макнейр псих, но она не могла даже в самом страшном сне представить, как далеко может зайти его больная фантазия.

В пятницу он притащил ее в подвал и пытал Круциатусом, пока она не потеряла сознание. До следующего вечера она лежала на холодном каменном полу, пытаясь отстраниться от ломающей мышцы боли, являющейся отголоском пыточного заклятья. А потом Макнейр вернулся… не один...

Едва тяжелая железная дверь в подвал приоткрылась, внутрь проскочила собака, и Джинни удивленно моргнула, подняв глаза на мужчину, вошедшего следом. Осознавая свое бессилие, она не пыталась сопротивляться, когда хозяин стал привязывать ее к наколдованной деревянной скамье. Она ждала чего угодно – пыток, порки, жесткого изнасилования. Но Макнейр не любил повторяться.

Хозяин всегда был жесток и груб, причиняя ей много боли. Но в этот раз боль была лишь декорациями к тому неописуемому унижению, которое она испытывала. Однако, самое ужасное произошло в конце этой пытки, когда организм Джинни предал ее, и волна мощного оргазма накрыла ее с головой, заставляя мышцы влагалища усиленно сокращаться.

Мир вокруг стал расплывчатым, кружась перед глазами.

– Похоже, вам и правда плевать, на что насаживаться, – раздался откуда-то сверху ненавистный голос. – Это даже наказанием сложно назвать, учитывая, как выразительно ты кончила. Впрочем, зрелище было захватывающим, и я ни о чем не жалею, а ты?