Как слышно

Да какое совпадение? Все логично: сын и Светлана, понятно, живут недалеко, тут ближайший к их квартире красивый парк. Куда еще вести девушку, если тусишь с ней на районе? Девушка Светлане понравилась: остроугольная, не слишком красивая, но и не уродина. Усталые глаза выдавали усердную натуру. Парочка разглядывала уток, которые клевали что-то в воде посреди пруда.

– Я рад, что обошлось, – сказал девушке сын.

– Не обошлось, – ответила та. – Просто пока не так серьезно, как мне казалось. Есть пространство для маневра, и то ладно.

– Опять у тебя пространства… – Сын робко приобнял девушку. Она сидела мрачная, чуть нахохлившись. На горке поодаль стояла открытая беседка с колоннами, и оттого пруд, переливаясь ртутной белизной, напоминал озеро при древнем святилище.

– Что за утки? Оранжевые какие-то…

– Огари, ты не знаешь?

– Нет. – Девушка придвинулась к воде. – Они здоровые, выглядят как сказочные лебедища… или фениксы.

– Значит, – сын заискивающе улыбнулся, – утки-фениксы. Зимой замерзают, превращаются вообще в снег, а по весне возрождаются. Ну, из растаявшей воды.

Глаза девушки вдруг зажмурились. Так Светлане показалось. Она не стала подходить, смущать. У сына, похоже, первая серьезная пассия. Очки Светлана надела обратно, вернула презираемый розовый оттенок. Вздохнула и зашагала в сторону дома. Воображаемый журналист спрашивал: «Ваш сын – атташе в нашем посольстве в Германии. Помогла ли ему в карьере очевидная связь с вами?»

«Нет, никаких связей. Моя поддержка всегда была – отправить на подготовительные курсы, накормить, поделиться советом. Оплатить репетитора, если требуется. Но сто процентов ничего больше. Мы не продаемся за деньги и не покупаем никого, кумовством не страдаем. Мы служим».

Часть вторая

Arroganz ist ein Fehler [5]

Согласно золоченой табличке на входе, гимназия, где учился Глеб, отличалась углубленным изучением иностранных языков. Престижная, как трюфельная паста, – не каждому по вкусу, но вроде круто, деликатесно, и некоторые давятся через силу. Мишане, например, Глеб советовал перевестись в математическую школу. Тот отнекивался, что разделение на технарей и гуманитариев устаревшее, языки нужны любому и чего ты, в конце концов, пристал. Мишаня часто хватал тройки на устных экзаменах, потел перед ними в коридоре, повторяя монологи, и тряс рыжей башкой, словно шаман в экстазе.

В конце десятого класса, кроме английского, сдавали второй язык, в случае Глеба и Мишани немецкий. В темном коридоре около экзаменационного кабинета не было ни стульев, ни свежего воздуха. Матово-бежевые стены, казалось, поглощали весь кислород. Еще и болталась по коридору чертова дюжина сдающих с ноутбуками вместо тетрадок: старинную традицию проверять знания зубрежкой монологов учителя не нарушили, а дополнили – потребовали придумать ко всякой теме оригинальную презентацию, и повторяли ученики по слайдам. У Мишани, как обычно, дергалась от волнения голова. Глеб стоял с ним рядом. Он сдавал первым, но результаты объявляли в самом конце – пришлось маяться вместе с остальными. Мишаня, наоборот, хотел последним. Правда, когда завуч по языкам пригласила пятого, Мишаню легонько подтолкнули в сторону кабинета.

– Давай ты, а то после тебя одни девочки, – сказала очкастая блондинка из параллели, отличница, которая тем не менее всегда до упора учила в коридоре.

Мишаня пробормотал булькающим голосом:

– Я бы еще почитал минутку. Можно следующим?

– Михаил, перед смертью не надышишься, – ответила завуч с ласковой улыбкой.

Она вела у Глеба немецкий – маленькая седая женщина, почти старушка, но на редкость бодрая. Она ездила на русско-немецкие форумы, писала статьи и однажды посвятила целый урок экологической реформе в Европейском союзе. Обычно мягкая в общении, принимая экзамены, завуч лютовала эскападами из разряда: «Kannst du mir etwas von Goethe jetzt vorlesen? Ein paar Zeilen reichen erstmal. Nein? Warum nicht? Wozu lernst du denn diese Sprache, wenn du dich für die Kultur nicht interessierst? Für den Biertourismus ist der Google-Übersetzer schon genug»[6].

Глебу, как и ей, претила манера одноклассников зубрить прямо перед сдачей. Иногда он подкалывал какого-нибудь обеспокоенного хорошиста: «Что у тебя за тема? Sehenswürdigkeiten?[7] Обязательно расскажи про буковый лес рядом с Веймаром. Убийственно красивое место. И не забудь, что раньше там была суперская биржа труда, где башляли каждому свое».

В этот раз Глеба ничего не веселило.

– Может, лучше наша звезда пойдет? – Он бросил взгляд в сторону отличницы. – Почему Миша вперед нее должен, у нас какой-то закон есть?

Отличница покраснела и уставилась в пол. Глеб ей нравился, но она никогда не давала ему повода догадаться.

– Не закон, – покачала головой завуч. – Хороший тон.

– Хороший для кого? Для стервы-пятерочницы? – Глеб цыкнул зубами, как будто собирался плюнуть себе под ноги.

Одногруппники молчали и смотрели куда угодно, только не на него.

– Да ладно, ладно… – согласился Мишаня. – Я пойду.