Как слышно

Светлана уже могла бы позволить себе личного водителя, но любила метро и прогулки пешком. Выходя с работы, она проезжала по прямой пять станций на север. Две из них специально, чтобы вернуться домой через парк. Она жила в квартире, купленной еще вместе с бывшим мужем. Иногда каталась на дачу, где росло немного клубники. Дачу Светлана выбрала себе тоже относительно скромную, не то что некоторые коллеги, каждый уик-энд откипавшие в роскошных коттеджах, – она любила это невзначай подчеркивать в разговорах с вышестоящими. Светлана нанимала для дачи сторожа на зиму и помощницу на лето, ухаживать за ягодами.

На что Светлана тратила остальные деньги? Салоны красоты, допобразование для сына, дорогая одежда, доставка – стандартный набор человека и с куда меньшим доходом. Что-то она откладывала на валютный счет, который де-юре принадлежал не ей, но в целом предпочитала сиюминутные траты. Например, дизайнерские очки с линзами, делающими предмайскую Москву темно-розовой. Розовая свежевыросшая зелень, розовые мостовые и розовое одиночество в розовой толпе, семенящей прочь из подземки.

Раньше Светлана розовый ненавидела. Это был цвет людей, которые корчили из себя властителей мира – корчили в клубах, ресторанах, на выставках, по телевизору и в культурных центрах. Она сразу замечала их – по розовому блеску кожи. Неважно, будь то стареющая интеллектуалка на радио, которая самодовольно посылает всех налево и направо, или молодой коммерс на «мерседесе», который тебя, секретутку, желает склеить за обед в суши-баре. Приятельницы намекали Светлане, что следует нравиться подобным людям. Что коммерс на «мерседесе» – принц на белом коне. Светлана кивала, а про себя думала сломать систему. Стать королевой без принца.

Правда, принц вскоре появился, причем почти такой, какого Светлана хотела в школе. Не на коне, а в военной форме и со служебным оружием в сейфе. Оружие нравилось Светлане больше, чем долларовые банкноты. В оружии была драконья красота. В банкнотах – змеиная фальшь.

Считается, что змий в русской традиции – синоним дракона. Светлана видела разницу. С красивыми драконами боролись рыцари из европейских легенд, по факту либо неприкаянные полуразбойники, либо облапошенные идеалисты. Неуклюже длинного змия побеждали богатыри: либо талантливые рекруты из простого люда, как Никита Кожемяка, либо святые вроде Георгия Победоносца. В мире Светланы, полном символизма, банкиры и дельцы поклонялись противным змеям, военные – крутым драконам.

Герб Москвы неслучайно вызывал у Светланы чувства сродни тем, какие некогда она испытывала, проходя мимо сталинки аспиранта РГГУ, в которого была влюблена до знакомства с принцем. Аспирант водил на свидания, окрестил «эльфийкой», целовал в шею три раза на прощание, а потом тупо надоел. Надоел разговорами о единении с народом, нездоровой любовью к противным устрицам и кожей, подернутой розовым блеском. Именно тогда Светлана стала этот блеск различать.

Принц из драконьей касты появился после аспиранта. Первые пару лет он был могуч, свиреп и прекрасен. Потом у них родился сын, синеглазый и крикливый младенец. У Светланы появились бессонные ночи и два седых волоса. У принца все чаще появлялись командировки и какая-то печаль вместо былой свирепости. Вскоре оказалось, что принц фанатеет по змеям сильнее, чем по драконам. И даже якшается тайком с иными гадюками. Светлане оставалось только пожимать плечами. Сын уже учился в школе, когда она поняла, что ей нужен какой-нибудь Федот-стрелец, а не особа благородных кровей. Благородные сплошь предавали драконов в пользу змей. И принц, считала она, предал ее во всех смыслах, предал непростительно. А вот Георгий Победоносец ни за что не предаст, Светлана точно знала. Едва она увидела флаг с гербом города, развевающийся около пруда в парке, то решила подойти поближе, к берегу.

Она искренне гордилась, что была частью команды, которая сделала город по-настоящему клевым. Например, снесла под корень прыщи-ларьки чуть ли не за одну ночь – лихо, по-богатырски очистила улицы от ужей и медянок. В этом парке возле дома тоже чувствовалась рука команды: ровные тротуары, элегантная металлическая оградка, ухоженный пруд.

Светлана часто бродила здесь после рабочего дня и представляла, что рассказывает какой-нибудь молодой журналистке о своей жизни, дает интервью и справедливо костерит розовых людей-змеепоклонников. Она видела себя в ряду хозяев страны, видела, как одним фактом своего успеха унизит всех обидчиков и вероломного принца, сделает это без прямой мести, о которой тоже порой мечталось, но которая пока казалась совсем уж крайним вариантом.

От подобных фантазий отвлекло совпадение. Светлана даже сняла очки. На берегу, у раскидистого дерева, сидел сын. Прямо на траве, растрепанный, в школьной форме. Вместе с девушкой. О девушке сын упоминал вскользь, дескать, из-за нее поругался с папашей-принцем. Что ж, поделом папаше.