Как слышно

Видимо, Мишаня решил, что, если Глеб, который последнее время стал какой-то бешеный, замутит скандал, настроение экзаменаторов снизится не к добру.

– Вот, правильно. – Завуч вздохнула и покосилась на Глеба. – А ты лучше в столовую прогуляйся, борец за правду. Михаил тебе позвонит, когда все сдадут.

Глеб, кивнув, зашагал прочь, но не добрался до столовой. Он вышел к пустынной лестнице изучать ступеньки. Вниз – двенадцать. Двенадцать – вверх. Будто эхо шагов чеканит по часам сутки. Сквозь окна пробивался свет, уже по-летнему накаляющий железные перила до белого блеска. Май кончался, и тем яснее становилось, какой, несмотря на все проблемы, он был счастливый. Именно был. И привел к нулю. Вверх – плюс двенадцать. Минус двенадцать – вниз.

В их первую ночь Аня ни о каком нуле не заикалась. Да и не было никакой «их первой ночи». Это Шахерезада наверняка исчисляла ночи, которые были чьи угодно – не ее. Арабская Жанна д’Арк, спасающая народ от безумного тирана, или, может, просто бедная девица, проданная отцом-визирем. Что ей оставалось? Глеб и Аня ночи не считали, не думали о том, кому ночи принадлежат, потому что темнота – не однушка в Бибирево и нет ее ни в одном реестре собственности. Считали они тогда осколки стекла на полу, собирали их порой носками, не страшась пораниться трупом айфона. Гудели пылесосом за уборкой, варили картошку в мундире под гудение вытяжки и гудели неслышимо, друг от друга – благостно, от новостей – тревожно. Глеб, конечно, опасался, что отец его за нарушенное обещание как-то накажет, но виду не показывал, не тот случай. Первый раз ослушался родителя, о, страдалец! Аня вот боялась, что накажут не ее, а маму. Глеб рассыпался в неловких предложениях помощи. «Я спрошу отца, может, у него есть хорошие юристы». Аня: «Мои родители сами хорошие юристы. Слишком хорошие».

В чем заключалось дело Аниных родителей, Глеб так толком и не разобрался. Деталей Аня то ли не знала, то ли не говорила. И вся история представлялась ему задачкой с переменными, где вместо конкретных чисел сплошные n, a, b…

Дано: отель, которым владеют преуспевающие муж и жена – двухметровый сын питерского профессора и черноглазая внучка раввина. Гордо стареющая пара, много посещают вдвоем театры. У мужа кандидатская степень по праву, публикации в иностранных журналах. У жены – предпринимательская карьера, меценатство, интервью опальной прессе. Да, их бизнес помогал тем, кого не увидишь по телику. Гостиничный бизнес непростой. Особенно непростой, если бесплатно даешь публичную площадку организации, которую правительство терпеть не может. И вот весной эта организация проводит большую встречу. Можно сказать, свое Учредительное собрание. В конференц-зале отеля Аниных родителей. Туда, пока Глеб и Аня слушали дерьмовый концерт на «Флаконе», пришло много людей. В том числе полиция, которая потребовала разойтись. Вопрос: если встреча и ее главные участники накрылись медным голосом капитана, то что и кто накроется следом? Ответ: площадка для встречи и ее владельцы – Анины мама с папой.

Поначалу Аня паниковала, думала, угроза совсем близко, но спустя пару дней успокоилась: уверяла, что иски на маму канительные, что шиш, не заберут ее родичей в царство решеток. Пронесет. Но и от коронавируса может пронести, а все же логичней обезопаситься и сделать прививку. Здесь была актуальна прививка в виде забугорного подданства. Такое решение: пока никого не заключили под стражу, пока только проблемы у бизнеса, уехать в Германию, ведь среди немцев у Аниного папы много приятелей и партнеров. «Deutschland ist ein Bundesstaat, der in Mitteleuropa liegt»[8], – отвечал Глеб на экзамене свой монолог. Неслучайно он был готов идеально, сдавал первым.

Правда, из решения одной задачи вытекал вопрос для другой, посложнее. Нужно ли уезжать Ане? Глеб осознавал: если Аня свалит с родителями, то для него она окажется царевной-лягушкой, испарившейся в тридевятые дали.

Аня совершеннолетняя. Ей досталась собственная квартира. Она талантлива: проект с фланелевой рубашкой не победил на конкурсе, но претендовал на победу в двух номинациях и был отмечен как перспективный. Некоторые члены жюри пророчили Ане карьеру еще до окончания универа. Один дизайнер сказал, что, пусть Аня соорудила велосипед и презентовала свое детище чересчур пафосно, стиль у нее есть. Кроме того, у Ани есть Глеб. Вернее, Глебу хотелось думать, что он у нее есть.

Ушедший май эту принадлежность подтверждал.