Как сперли ворованный воздух. Заметки о «Тихом Доне»

Первое: пузо-то («на сносях дохаживает») как раз большое. Турчанка родит недоношенного, но тот выживет, и, значит, месяц беременности у нее не менее чем восьмой.

Второе: уж если на кого и не похожа беременная женщина, то на осу.

Текст явно испорчен переписчиком.

С. 4.  По изданию: « Отсюда и повелись в хуторе горбоносые, диковато-красивые казаки Мелеховы, а по-уличному – Турки » (ТД: 1, I, 12). Заметим, что хотя это авторская речь, в рукописи четко выведено: « по улишному ». Так и на с. 5: « буднишные шаровары ». В издании: « будничные шаровары ». Вновь «ш» вместо «ч», поскольку переписчик писал, как сам говорил. Когда же он мог сконцентрироваться, то копировал точно и в рукописи возникали правильные написания: « на станичном отводе », « по уличному прозвищу », « сничтожить » (с. 3). Один автор не может одновременно шокать и чокать. Следовательно, «авторов» два. Один пишет грамотно, другой так, как написали бы герои «Тихого Дона», или как первый автор, когда он передает их речь: « Григорий, вставай, што-ли », « коли хошь » (оба случая на с. 5); « што ж » (с. 6) и т. д.

С. 5.  В рукописи: «над Доном дымом встал туман». Исправлено чернилами на «дыбом». По изданию: «… Над Доном на дыбах ходил туман » (ТД: 1, II, 13). Человек, услышавший звук этих стихов (я не оговорился) никогда не опишется, переписывая столь роскошную и по метафоре, и по звуку строку: «НАД ДОНОМ ДЫбОМ встал туМаН». (А сравнить туман с дымом – это первый, самый примитивный уровень образного мышления.) Правка в рукопись внесена, очевидно, при сверке с протографом.

С. 6.  « Возле баркаса, хлюпнула вода, и словно слитый из красной меди огромный аршина в полтора сазан с<о> стоном прыгнул вверх, изогнув лопушистый хвост, сдвоив, грохнул по воде ». Зачеркнуто «полтора» и фиолетовыми (а не черными орешковыми) чернилами сверху поправлено: «два». Слева на полях такими же фиолетовыми чернилами написано «2А» (два аршина). Правка не писателя, а рыбака. Два аршина – 1 м 42 см. Меж тем в любой энциклопедии прочтем: «Сазан – (Cyprinus carpio), рыба семейства карповых отряда карпообразных. Длина до 1 м, вес до 12 кг». То есть полтора аршина – это именно «огромный» сазан (больше не бывает), а двухаршинный – это уже из рассказов деда Щукаря. В печатном тексте: « Возле баркаса, хлюпнув, схлынула вода, и двухаршинный, словно слитый из красной меди, сазан со стоном прыгнул вверх, сдвоив по воде изогнутым лопушистым хвостом » (ТД: 1, II, 15). Но не только здесь весовые масштабы протографа представляются копиисту мелковатыми: « Подбежал к сараю, где хранился отмол – пятьсот с лишком пудов хлеба …». Красным карандашом « пятьсот » перечеркнуто и сверху вписано « тысяча » (2/26). Пример того же рода: « Григорий пришел в имение Листницких Ягодное часов в девять утра » (2/50). Правка красным карандашом: « в восемь утра ». Так и с расстоянием дневной ездки Григория и его отца. По «черновой рукописи»: « За день сделали верст 60 » (2/89). По изданию: « За день сделали верст семьдесят » (2, XXI, 228).

С. 7.  В рукописи фраза, которой нет в издании: « Перехватив треснувшее удилище, Григорий снова подтянул измученного сазана к баркасу ». Хорошая фраза. Но Шолохов дописывает сверху одно лишь слово, и фраза становится языковой глупостью: « треснувшее пополам удилище » (пополам – это переломленное, а треснувшее – это вдоль).