Как сперли ворованный воздух. Заметки о «Тихом Доне»

Д обавим, что не только в журнальном варианте 1928-го, но и в издании 1941 года сохраняется удивительная интрига: приятель называет студента Тимофеем (так на с.1 вставки в третью часть рукописи), а возлюбленная – Александром Ивановичем (с. 4). То есть целых тринадцать лет редакторам не приходило в голову, что дневник Тимофея/Александра в таком виде для публикации не пригоден.

П одтверждается вывод, сформулированный Зеевым Бар-Селлой на материале шолоховского рассказа «Обида»: перед нами «копия грамотного оригинала, снятого малограмотным человеком» [12] .

Об том же говорят следы борьбы переписчика с дореволюционной орфографией протографа, представленная полным спектром тех ошибок, которые и должен был совершить малограмотный писец.

Перед нами то, что выдает себя за черновики романа, но ни в коей мере ими не является. Это имитирующая перечерненный беловик копия с неизвестного протографа. Сделана она, как установила государственная экспертиза, рукой М.А.Шолохова. Мы же только показали, что изготовитель этой подделки менее всего годится на роль автора романа: этот копиист – существо и инфантильное, и дремучее. В десятках случаев оно (существо) просто не понимает переписываемого текста. Рудименты дореформенной орфографии в рукописи и в печатном тексте романа – прямые улики шолоховского плагиата. И это достаточное текстологическое доказательство того, что «Тихий Дон» написал не Шолоховым.

О ХОРОШЕМ ОТНОШЕНИИ К ЛОШАДЯМ

З еев Бар-Селла обратил внимание на следующий текст в ранних редакциях второго тома «Тихого Дона»: « Балка, по которой двигались в обход, была засыпана снегом. Местами доходил он лошадям до пояса ». Позже это будет исправлено на «…до брюха» (ТД: 5, XII, 262). В свойственной ему наивно-эмоциональной манере исследователь восклицает: «И вот эдакая глупость держалась в романе целых 15 лет – лишь в 1945 году Шолохов смекнул, что снег доходил лошадям "до брюха"! <…> Что могло заставить читать "пояс" там, где написано "пузо"? Только почерк автора романа. А значит, что в этом почерке "у" было сходно с "о", а букву "з" можно было при некотором усилии принять за "яс"...» [13] .

И действительно: «… тверда земля, и растет по ней трава сильная, духовитая, лошади по пузо » (ТД: 3, I, 243). И еще: « вода подходила лошадям по пузо » (3, V, 271 и 3/27).

Другой пример, который приводит Бар-Селла:

« Человек десять конных молча, в беспорядке ехали по дороге. На площади впереди выделялась осанистая, тепло одетая фигура ».

Именно так в издании 1930 г. Но что значит площадь  на степной   дороге ?

Через два года редакторы поправили: « На пол-лошади  (то есть полкорпуса лошади) впереди выделялась осанистая, тепло одетая фигура ». Очевидно, что в протографе, как заметил Бар-Селла, было написано сокращенно: «п.лошади» или «п/лошади». (Но это, скорее всего, означает, что в начале 1930-х кто-то из правщиков еще держал в руках протограф.)

« Н ет, не ладилось у Шолохова с лошадьми... » – резюмирует   Зеев Бар-Селла.

Справедливое это замечание подтвердим еще тремя примерами:

« Лошади поворачивались к ветру спиной …» ( ТД: 8; XIII, 434).

Попытайтесь это вообразить…

Или столь же трагикомическое: «В упор в лошадиную морду выстрелил Игнат, сел, широко расставив ноги, сплюнул на сырую, волнами нацелованную гальку и ворот рубахи защитной разорвал до пояса» [М. А. Шолохов. Коловерть (1925)].

Не рубаху разорвал до пояса, а ворот рубахи…

Р едкий эпитет «острая спина» звучит в первом томе «Тихого Дона»: « Садился у подзёмки на табуретке, остро сутулил спину …» ( ТД: 2, XIV, 189).

Что это значит?

Перед нами развитие авторской метафоры Федора Крюкова:

« Старая серая кобыла Корсачная, уже с час запряженная в арбу, уныло слушала эти пестрые, давно знакомые ей звуки бестолково-радостного волнения и суеты. Она знала, что предвещают они двухнедельную полосу тяжелой, изнурительной, выматывающей все силы работы. Бока у Корсачной были желтые от навоза, шея местами облезла, а спина – острая, как пила … » («Зыбь»).