Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел

Во время обеда Дашков сидел молча и все думал, как бы ему лучше объясниться с Хвостовым. Однако граф сам выручил его. В стороне от других он подошел к Дашкову и сказал:

— Нехорошо, Дмитрий Васильевич, что вы подшутили над стариком, который вам ничего дурного не сделал. Впрочем, я на вас не сержусь. Останемся знакомы по-прежнему.

И граф Хвостов дружески пожал Дашкову руку. Дмитрий Васильевич ему радостно улыбнулся и облегченно вздохнул.

Вот таким был этот арзамасский гусь.

1976

Несговорчивый прокурор

Седьмого июля 1916 года Николай II подписал указ, который гласил: «Члену Государственного совета, сенатору, тайному советнику Макарову всемилостивейше повелеваем быть министром юстиции, с оставлением членом Государственного совета и сенатором».

На столь высокую должность Александр Александрович Макаров был назначен в то время, когда самодержавный трон раскачивался с удесятеренной силой и вот-вот готов был рухнуть, погребая под своими обломками всех, кто находился рядом с ним. До крушения царизма в России оставалось не многим более семи месяцев. Макаров сумел продержаться в генерал-прокурорском доме только пять.

Николай II, освобождая от должности предшественника Макарова Александра Алексеевича Хвостова, полагал, что новый генерал-прокурор будет «понятливее» и «более податлив» и что высочайшие повеления будет ставить выше закона. Но государь ошибся. «Честный нотариус», как, по свидетельству С. Ю. Витте, за глаза называли при дворе А. А. Макарова, оказывался слишком упрямым, когда дело касалось исполнения самим же императором утвержденных им законов.

Переполнила же чашу терпения Николая II несговорчивость генерал-прокурора по делу Манасевича-Мануйлова. Дело это возникло в августе 1916 года и было довольно заурядно — шантаж банка. Однако, учитывая личности обвиняемого и потерпевших, прокурор Петроградской судебной палаты Завадский поручил расследование этого преступления судебному следователю по важнейшим делам Середе.

Чем же была примечательна личность Манасевича-Мануйлова и почему его поддерживали самые влиятельные лица в государстве, не исключая и государя? Он родился в 1869 году в еврейской семье. Его отец за какое-то злоупотребление был сослан в Сибирь. Там мальчика усыновил богатый купец Мануйлов, оставивший ему по завещанию 100 тысяч рублей, которые он мог получить только по достижении им 35-летнего возраста. Прибыв в Петербург, молодой Манасевич-Мануйлов начал вести шикарный образ жизни, занимая деньги у ростовщиков под будущее наследство. Попутно он занимался журналистикой, сотрудничал в журналах, а затем стал штатным агентом полиции. Ему поручали следить за русскими революционерами за границей. На эти цели он получал огромные суммы, которые в основном прилипали к его рукам. Манасевич-Мануйлов не брезговал ничем, в том числе мошенническим путем получал крупные кредиты. Одно время он служил чиновником по особым поручениям при премьер-министре Витте, однако последний быстро «раскусил» пройдоху и уволил его со словами:

— Не имею ни малейшей нужды в этом мерзавце!

Впоследствии Манасевич-Мануйлов сумел сблизиться с Распутиным и стать личным секретарем премьер-министра Штюрмера, на которого имел большое влияние. Дело было возбуждено после того, как он путем шантажа банкиров «Соединенного банка» пытался получить 26 тысяч рублей. Один из руководителей банка И. Хвостов (племянник бывшего генерал-прокурора А. А. Хвостова) обратился с жалобой в Департамент полиции. Начальник Департамента Климович порекомендовал передать требуемую сумму вымогателю, предварительно переписав номера кредитных билетов. Хвостов так и поступил. После передачи денег Манасевича-Мануйлова арестовали. Он настолько уверовал в свою безнаказанность, что был просто потрясен, когда следователь зачитал ему постановление об аресте. Задержанный не хотел этому верить и, находясь в доме предварительного заключения, на каждом допросе у следователя то просил об освобождении, то начинал угрожать, причем не только Середе, но и прокурору палаты и даже генерал-прокурору. Так, он открыто говорил, что если его дело не будет прекращено, то Макарова отправят в отставку, а на его место сядет сенатор Добровольский (как впоследствии и получилось).

Давление в связи с этим делом шло и на министра внутренних дел, и на генерал-прокурора. Причем оно было настолько сильным, что генерал-прокурор вынужден был даже заявить, что примет меры к тому, чтобы «не относящиеся к существу обвинения Манасевича-Мануйлова факты были отброшены» и чтобы «предметом судебного разбирательства» было только его дело. Однако это не устраивало тех, кто стоял за спиной мошенника.

Освободить преступника из-под стражи все же пришлось. Его «хватил удар». Вначале думали, что он притворяется, но затем врачи подтвердили диагноз — паралич.