Как в старой сказке (СИ)

- Зато я знаю. Пакует тебе специально пошитые костюмы для верховой езды и мужскую одежду – чтобы было, на что сменить твои нелюбимые платья. Одна просьба, Таня...

- Да?

- Ограничивай себя в своих пристрастиях!

Лучше бы она просила деньги на новые наряды. Но, увы, до цацок и тряпок этому чуду природы дела не было. Зато было до удочек, книг и седел. Софья порой стыдилась увлечений дочери – но в глубине души мучилась от любопытства о реакции двора на такую принцессу...

Софья с удобством разместилась в башне десницы Леопольда Гроттера – недалеко от Тани, устроенной, как и Ягун, в покоях для особых обитателей двора. И никто и ничто не мешал ей появляться на пороге девушки, периодически читать ей высокие нотации, а потом, махнув рукой, гладить по волосам и давать дельные советы о супружеской жизни.

Ночью перед свадьбой Таня практически не спала. Сначала, кусая губы, отчаянно пыталась читать; потом нервно ходила по комнате. Потом плакала на плече у заглянувшего на огонек Ярояра – пока не пришла мать, не обругала обоих и не отправила спать.

Сон пришел только перед рассветом – нервный, дерганый и чуткий, и был прерван той же Софьей, объявившей о необходимости приводить себя в порядок.

Платье Тани казалось на первый взгляд слишком простым для невесты принца. Струящееся, без корсетов, пышных юбок и кринолинов – и расшитое отборным жемчугом, общая стоимость которого составляла годовой доход Северной области. Шелковое одеяние идеально подчеркивало стройную фигуру и оливковую кожу, алмазная диадема обрамляла пышную прическу. Пожалуй, Таня сегодня была не похожа сама на себя – слишком нежная и красивая, что ли?

А вот Глеб был в черном с серебром. Самоуверенный, невозмутимый, подтянутый. Величественный – как и всегда.

Отец вел ее к алтарю с нескрываемой гордостью. Мать, кажется, даже прослезилась, когда прозвучало общее “да”. Ягун улыбнулся, Морозова довольно хмыкнула – а потом уста Тани обожгло первым в ее жизни поцелуем, властным и страстным.

Выдержанная пауза, бросание букета – поймала Анна; дорога от Святилища к замку и большому залу. Последнее, собственно, происходило на руках у Бейбарсова – и пока тот, ни капли не напрягаясь, тащил ее хрупкие мощи, девушка отчаянно желала ему сдохнуть от усталости.

Сколько прозвучало тостов... Искренних и лживых, простых и помпезных, но восхваляющих новоявленную супружескую чету. Пели менестрели. Столы ломились от яств; и сотни свечей, казалось, вот-вот подожгут большой зал.

Сидя по левую руку от Глеба, Таня сдержанно улыбалась и благодарила. Как и положено, танцевала с мужем – периодически путаясь в подоле длинного платья. А внутренне тряслась от безысходности и обиды на весь мир.

А вот Бейбарсов, казалось, и вправду выглядел довольным. Почему, интересно? Таня обратила взгляд на собственное отражение в громадной чаше.

Пожалуй, понятно, почему.

Пир был в разгаре. Увидев Морозову, Игнат быстро отвел глаза, перед которыми так и стояли ее некогда увиденные прекрасные формы.

- Через неделю, – бросила она, быстрым шагом приблизившись к гиганту.

- Что – через неделю? – не понял тот.

- Через неделю, в двенадцать часов дня, в церкви. После того, как нагло обозрел все мои женские прелести, как честный и порядочный человек ты просто обязан на мне жениться, – пояснила Морозова.

В глазах ее плясали искорки смеха. Гигант смутился.

- А почему ты меня выбрала? Нас там четверо было...

Морозова взяла его под локоть и принялась степенно рассуждать.

- Бейбарсов с сегодняшнего дня женат. Ягуна я знаю с пеленок и ничего, кроме раздражения, он пока не вызывал. Валялкин мертв, да и был слишком... жалок. А что касается тебя... От такого мужа я бы не отказалась. Так что, играем через недельку опосля еще одну свадьбу?

- Да я, вообще-то, хоть завтра, – моргнув, пробасил Игнат.

Неправильная женщина. Вот так прийти и заявить о свадьбе... Неправильная, нет, но ему нравится.

Теперь изумилась уже Анна.

- Серьезно? Женишься?

- Женюсь.

Морозова грустно засмеялась.

- Пошутила я, успокойся. Думала отвадить от подглядывания, а ты... Честный оказался.

- Я сказал, женюсь – значит, женюсь, – рыкнул Гуня.

- А не страшно? Меня же Гробыней Склеповой называют. Я людей убиваю.

Первый ее жених умер за пятнадцать минут до начала венчания, второй по пьяни свалился с моста и утонул во рву за день до свадьбы, третий – скончался от припадка прямо в Святыне. Больше ее выдать замуж не пытались – да никто и не жаждал взять девушку с такой славой.

- А я тоже убиваю. И зовут меня Гуня Гломов.

Потенциальные супруги переглянулись.

Гломов был с Бейбарсовым в той войне с Древнелесьем... Как рассказывали очевидцы, тот ад они тогда устроили на пару. Глеб был мозгом операции, Игнат – советчиком и исполнителем. Насколько ограничен он был в обыденной жизни – настолько мудрым становился на поле брани.

- Тогда как условились. Не опаздывай, Гуня Гломов, – хмыкнула Анна.

====== Часть 9. Консуммация брака ======

Еще до окончания свадебного пира молодожены уехали в провинцию – в небольшой замок, который, если верить Морозовой, был любимой резиденцией принца.