Читаем Как вас зовут и где вы живете? полностью

Практика имятворчества прекращается в пятидесятые годы, когда многие из тех, кому в свое время были даны новые, необычные имена, стали взрослыми и им самим в свою очередь пришлось выбирать имена для детей. Они отказались от фантазий своих родителей и предпочли выбрать одно из старых русских имен: Андрей, Александр, Ольга, Елена, Наталия, Сергей, Евгений, а многие из этих молодых родителей, достигнув совершеннолетия, сменили и свои имена, если они у них были уж очень необычными, на простые, старые, русские, чтобы у их детей были простые отчества.

Одной из главных причин, побудивших их это сделать, было то, что им надоело отвечать на распросы досужих людей, что означает их имя и почему им такое имя дали.

Разумеется, это относится не ко всем. Одна моя знакомая с гордостью рассказывала интересующимся, что она родилась в День Парижской Коммуны, 18 марта, и потому ее назвали Луизой в честь героини Парижской Коммуны Луизы Мишель. Такую вещь рассказывать приятно, а такое имя обязывает ко многому. Но вообразите себя на месте мальчика по имени Адольф. Идет война. Имя Адольф Гитлер известно и ненавистно всему миру. На каждом шагу этого мальчика спрашивают, почему его назвали Адольфом, а некоторые остряки при этом добавляют: «Уж не в честь ли Гитлера?». После каждого такого разговора мальчик плачет и умоляет маму: «Назови меня Алешей».

За те несколько десятилетий, в течение которых у нас давались и широко употреблялись новые имена, выяснилось много интересного.

Оказывается есть имена, которые к чему-то обязывают. Мы заговорили об этом в связи с именем Луиза. А разве не обязывают быть примером для всех и во всем такие имена, как Идеал, Май, Октябрь? Услышав, что девушку эовут Эльвира или Гортензия, ожидаешь увидеть изящное хрупкое существо... Имя дается ребенку, когда ему едва исполнилось несколько дней и когда невозможно сказать, каким он вырастет.

А что если Идеал окажется прогульщиком? А что, если Эльвира со временем превратится в крупную круглолицую женщину? А если Гортензия будет некрасивой? В этих случаях возникают диспропорции: образы, которые складываются в нашем сознании в связи с некоторыми именами, не соответствуют облику этих людей, в результате чего люди с такими именами превращаются в нечто противоположное своему названию, то есть начинают представляться в окарикатуренном виде, а имя из друга и спутника превращается в предателя. И кто знает, сколько может еще возникнуть совершенно неожиданных осложнений, сопряженных с новыми, недостаточно апробированными именами.

Все эти неудобства привели к коренным изменениям общественных вкусов и традиций в 50-е годы. Победили старые русские имена. Правда, они немножко «потеснились», уступив место некоторым новым, но по-прежнему сохранились как «основной костяк» русских имен. Ушли в прошлое: Закхей, Фалалей, Кириак, Уриил, Вукол, Иероним, Африкан, Усфазан, Урван или Иродиада, Фео-фила, Феонила, Трифена, Макрина и им подобные. А ведь именно против непонятных имен, чуждых по своему звучанию русскому языку, и протестовали люди, давая в первые послереволюционные десятилетия своим детям имена Трактор, Энергина, Никель, и т. п., стремясь противопоставить ничего не значащему набору звуков имена с конкретным смыслом, имена, значение которых понятно каждому, говорящему по-русски. Однако это и сделало многие имена недолговечными, а некоторые — смешными, поскольку в русском языке сложилась слишком прочная традиция несвязанности имен со смыслом. Имена, смысловая сторона которых выступала слишком отчетливо, звучали диссонансом на общем фоне не связанных со смыслом имен и испытания временем не выдержали.

Канонические имена, оставшиеся в широком употреблении в настоящее время, никем и никому не навязываются. Это те из них, которые полюбились русскому народу, прошли через все бури и выдержали конкуренцию новых имен.

4. А что было раньше?

Теперь заглянем на минутку в еще более отдаленное прошлое. Мы уже говорили о том, что имена канонические пришли из Византии в X в. вместе с христианством. А что было раньше? Были же у русских какие-то имена до введения христианства? Безусловно, были. И самое интересное, что многие из тех старых дохристианских имен, которые сохранились в летописях, различных грамотах,. купчих и прочих старинных документах, очень похожи на прозвища, даваемые друг другу ребятишками: Рыжий, Хромой, Долговязый, Заика, Умник, Чудак, Забияка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

От погреба до кухни. Что подавали на стол в средневековой Франции
От погреба до кухни. Что подавали на стол в средневековой Франции

Продолжение увлекательной книги о средневековой пище от Зои Лионидас — лингвиста, переводчика, историка и специалиста по средневековой кухне. Вы когда-нибудь задавались вопросом, какие жизненно важные продукты приходилось закупать средневековым французам в дальних странах? Какие были любимые сладости у бедных и богатых? Какая кухонная утварь была в любом доме — от лачуги до королевского дворца? Пиры и скромные трапезы, крестьянская пища и аристократические деликатесы, дефицитные товары и давно забытые блюда — обо всём этом вам расскажет «От погреба до кухни: что подавали на стол в средневековой Франции». Всё, что вы найдёте в этом издании, впервые публикуется на русском языке, а рецепты из средневековых кулинарных книг переведены со среднефранцузского языка самим автором. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Зои Лионидас

Кулинария / Культурология / История / Научно-популярная литература / Дом и досуг
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука