Как влюбиться в герцога за 10 дней

Александра подошла к входному проему, укрепленному непомерно большими бревнами, и остановилась, щурясь, ослепленная полуденным солнцем, отражавшимся от морской глади, расстилающейся под скалами Нормандии.

Редмейн помогал устанавливать эти бревна двумя днями ранее. Прежние укрепления показались ему ненадежными.

Ей понравилось, что он проявляет заботу о рабочих и их безопасности.

Она всем своим существом чувствовала его присутствие за своей спиной, и приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не обернуться и не…

Раздался оглушительный треск и непонятный скрежет.

«Какого черта?»

– Бегите! – Форсайт сильно толкнул Джулию и Александру вперед за мгновение до того, как грохот падающих камней заглушил голоса рабочих, пивших чай в палатке.

Выброс густой пыли повалил Александру на четвереньки, и она отчаянно закашлялась.

Ее охватила паника, и она машинально поползла вперед, подальше от входа в тоннель, прислушиваясь к голосам рабочих, бестолково мечущихся в облаке пыли и выкрикивающих приказы друг другу.

Звук камнепада продолжался. Только теперь сыпались мелкие камни, заполняя пустоты между крупными булыжниками. Александра шарахалась от всех, кто пытался помочь ей подняться и увести.

Какая часть катакомб обрушилась? Все ли успели выйти?

Успел ли хоть кто-нибудь выйти?

Где Редмейн? Он был прямо за ней, а она уже отошла на несколько шагов от входного проема. Он, конечно, успел выйти до того, как…

Джулия, спотыкаясь, подошла к ней. Ее веселенькое желтое платье стало серым от пыли. Она безостановочно рыдала.

– Ты пострадала? – спросила Александра, только что успевшая подняться на ноги, и принялась ощупывать подругу дрожащими руками.

– Он спас меня, – прорыдала Джулия. – Форсайт спас меня, а теперь я не могу его найти. Он погиб?

Александра передала Джулию ожидавшей студентке и, охваченная дурными предчувствиями, побрела обратно к входу в катакомбы, теперь превратившемуся в сплошную каменную стену.

Рабочие уже начали расчистку заваленного входа в тоннель. А это означало…

– Нет! – Она пошла быстрее, попыталась даже бежать, но только ноги не держали ее, и она двигалась нетвердо, словно новорожденный жеребенок.

Редмейн. Он шел последним. Где ее муж?

Она каждый миг ожидала увидеть его широкоплечую фигуру, выплывающую из облака пыли. Он же Ужас Торквила. С ним не справилась ни Амазонка, ни Нил. Он укрощал джунгли и пересекал безжалостные пустыни.

Что ему какая-то пещера?

Он не мог пострадать.

Пыль немного осела, и Александра увидела Форсайта, поднимающегося на ноги и отряхивающего пыль. Он выглядел ошеломленным.

Она помогла мужчине встать и отряхнула его.

– Где Редмейн? – крикнула она, и ей было наплевать, что ее могут счесть такой же истеричкой, как Джулия. – Где мой муж?

Очень медленно, словно он ее не сразу понял, Форсайт оглянулся на завал за своей спиной.

– Он ведь шел прямо за нами, разве нет?

– Нет, – прошептала она. Или закричала? – Нет, нет, нет.

Форсайт схватил ее за руку, когда она метнулась мимо него к завалу.

– Не надо, Александра, это слишком опасно.

Она попыталась вырвать руку.

– Но тогда он еще там. Я должна вытащить его оттуда.

Форсайт держал ее крепко.

– Я успел неплохо узнать Редмейна. Он бы не хотел, чтобы вы пострадали, тем более из-за него.

– Вы не знаете его. Его никто не знает. Только я. Он мой муж. – Она выдернула руку. – Или берите лопату и помогайте, или не мешайте. Прочь с дороги!

И она присоединилась к мужчинам, хватаясь за камни, которые не могла даже сдвинуть.

На плечо Александры опустилась рука, и она обернулась, готовая вцепиться в нее зубами. Она намеревалась биться насмерть с любым, кто попробует оттащить ее от катакомб.

Вид Жан-Ива больше не успокаивал ее, как раньше, но не было времени вспоминать о подозрениях.

– Я должна найти его, – с трудом выговорила она – то ли дыхание перехватило, то ли сердце грозило разорваться. – Он мой муж, понимаете? Муж.

Ее сотрясали рыдания. Это слово еще неделю назад было ей незнакомо. «Муж». Зато теперь она его отлично знает. Хороший муж. Добрый муж. Израненное сердце и благородный человек. За восемь дней он стал значить для нее бесконечно много. Он наставник. Защитник. Рыцарь в тяжелой броне. Тот, кто укрощает взбесившуюся лошадь, выслеживает и хищника и дичь.

Он должен стать отцом ее детей.

Еще несколько минут назад он весело подразнивал ее. Его глаза сияли. Господи, а вдруг она никогда больше не увидит этих глаз?! Что, если он… Она почувствовала приближение истерики.

– Моя маленькая герцогиня. – Голос Жан-Ива был тих и нетверд. Старый садовник обнял ее за плечи. – Моя бедная маленькая птичка. Сесилия говорила… Я не знал, что этот человек, ваш муж, так много значит для вас.

Александра отчаянно затрясла головой.

– Я не могу потерять его, Жан-Ив, – прорыдала она. – Он привез меня в Нормандию, показав всю глубину своей доброты. Он знал, что мне здесь понравится. Я не могу стать причиной его… О Господи, не дай ему умереть!

Жан-Ив смотрел на нее с явным недоверием.