Как влюбиться в герцога за 10 дней

Но Александра не позволила себе успокоиться. На разорванных штанах мужа и его теле под ними было слишком много грязи, чтобы рассмотреть, глубокая рана или нет.

– Позволь, я посмотрю, – настаивала она.

– Ты не врач, – напомнил он ей.

– Возможно, рану придется зашивать. – Она попыталась заглянуть в дыру. – Мне уже приходилось зашивать раны…

Пирс крепко взял жену за руки, и она сразу почувствовала тепло.

– Не суетись, жена, – тихо, но властно сказал он. – Нет причин так волноваться из-за меня. Сделай несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

Александра вскочила, высвободила руки и шумно задышала.

– Я спокойна, – объявила она. – Я воплощение спокойствия. Будь я еще спокойнее, я бы уже спала.

Даже сидя, Редмейну не пришлось далеко тянуться, чтобы погладить жену по щеке.

– Я все понимаю, Александра. Ты чуть не погибла. Кто угодно разволнуется.

Она досадливо поморщилась.

– При чем тут это! Мне и раньше приходилось чудом избегать гибели.

– Тогда… – Пирс, ничего не понимая, нахмурился. В грязи, покрывшей его лоб и уже начавшей подсыхать, появились трещины. – Тогда из-за чего ты так всполошилась? Если из-за костей, то не волнуйся. Я сумел спасти последний ящик.

– Я думала, что потеряла тебя, ты, неандерталец! – Александра понимала, что кричит, можно сказать, визжит, но ей было все равно. – К черту кости! Неужели ты всегда должен взваливать на себя самые тяжелые ящики? Почему ты все превращаешь в соревнование? Ты мог оставить ящик до завтра! Ты мог сам проводить меня на поверхность! Ты… ты… ты мог умереть!

Рыдания рвались из ее груди и застревали в горле, мешая дышать. Она хватала ртом воздух, но он, похоже, не доходил до легких.

– Не надо плакать, дорогая. – Редмейн мрачно усмехнулся. – Согласись, это было бы не так уж плохо. Если бы я остался под завалом, ты бы в одночасье превратилась в очень богатую вдову. И все твои проблемы были бы решены.

Рука Александры пришла в соприкосновение со щекой Редмейна раньше, чем она успела сообразить, что делает.

В последовавшем ошеломленном молчании она обхватила руками его голову и жадно поцеловала в губы. Она услышала какой-то странный звук и не сразу поняла, что это клацнули их зубы.

После этого она дала ему еще одну пощечину.

Двадцать человек замерли в полном молчании.

Редмейн некоторое время смотрел на жену, сохраняя каменное выражение лица. Его глаза горели, но что в них было – гнев, удивление или что-то другое, Александра не могла сказать. Впрочем, на этот раз ей было все равно.

А потом ее муж сделал то, чего от него никто не ожидал, в том числе и она.

Он засмеялся.

Глава 22

Пирсу пришло в голову, что он должен остаться на месте раскопок и разобраться, что произошло. Тем более что об этом, похоже, никто не думал. Старые катакомбы иногда обрушиваются. Ничего удивительного в этом нет. Возможно, их не слишком хорошо укрепили.

Что за дерьмо!

Он лично проверял все укрепления. Они были абсолютно надежны.

Нет. Что-то случилось. Непосредственно перед обрушением он слышал какой-то звук, благодаря которому и успел вовремя отпрыгнуть. Было шипение, треск и хлопок, а потом начали падать камни.

Не взрыв, нет. Вероятно, здесь использовали порох или что-то подобное.

Инженер приедет из Гавра только завтра, и попытка вернуться в катакомбы без него была бы ошибкой.

Кроме того, теперь ничто не заставит его отойти от Александры. Она в опасности.

Их отношения изменились. Стали крепче.

– Жена любит вас, – сказал доктор Джузеппе, после того как промыл, зашил и перебинтовал его раны, которые были не такими незначительными, как считал Пирс, но и не такими страшными, как боялась Александра.

Редмейн не стал спорить с врачом.

Жена не любит его. Это невозможно. Они знакомы только несколько дней.

Но он ей небезразличен. Пожалуй, она привязана к нему больше, чем можно было ожидать.

Ему пришлось постараться, чтобы заставить ее пройти осмотр. Пирс видел, что у нее ободраны руки, но не исключено, что были и другие раны, которые она получила, спасая его.

– Почему ты так думаешь? – спросил он Джузеппе.

– Разве вы не беседуете с ней о любви? – Дерзость старого врача вызвала раздражение, и Пирс окинул его хмурым взглядом. Он не рискнул заговорить, потому что у него кипела кровь, и он боялся вспылить.

После довольно долгой паузы врач добавил:

– Совершенно очевидно, что она без ума от вас.

– Потому что она пыталась меня спасти?

Старый врач взглянул на него так, словно в жизни не встречал такого непроходимого тупицу.

– Если бы она вас не любила, то не дала бы вам пощечину. А она ударила вас дважды.

Только тогда Пирс отвел глаза – не желал, чтобы наблюдательный врач по глазам увидел, что у него на сердце.

Медик не знал необычайных обстоятельств их брака. И не был в курсе их отношений после свадьбы. Не ведал он и об отсутствии доверия между ними.

Он был прав лишь в одном.

Она ударила его дважды.

Потому что ей не все равно.

Он еще долго чувствовал ее ладонь на своей щеке, и ему хотелось смеяться.