Как жить и властвовать

Что бы ты ни делал, ты, становясь приближённым, т. е. приближаясь к эпицентру власти, обречён на жизненное поражение. Как бы ни повернулось дело, считает Ибн-аль-Мукаффа, приближённый властелина оказывается в проигрыше: «Не избежать тебе немилости царя, если ты откровенен с ним, и не избежать казни, если ты скрываешь что-нибудь; не избежать царского гнева, если говоришь правду, и не избежать смерти, если солжёшь. Если постоянно находишься при нём, то наскучишь ему, а если оставишь его, то будешь наказан. Если царь разгневается на тебя, то погубит, а если заслужишь его благоволение, то оно тебе станет тяжелее опалы» [779]. Поэтому автор «Большой книги жизненных правил» наставляет рвущегося к власти и мечтающего о должностях и влиянии: «…Если ты можешь обойтись без царской службы, то всеми силами избегай её, ибо тот, кто прилагает все старания услужить царям, не добьётся ни наслаждения в мирской (т. е. земной. – А. И.) жизни, ни блаженства в будущей, а кто не выполняет со всем тщанием своих обязанностей и получает незаслуженную награду, навлечёт гибель и позор на себя и своих ближних в этой жизни и будет нести тяжкое бремя в загробном мире» [780].

Ещё бо́льшая опасность в том, что участие, вернее сказать, соучастие во властвовании, пускай даже из самых благих побуждений, приводит к моральному падению и, как результат, к погибели души. Настоятельно повторяют авторы «зерцал» на протяжении столетий: не приближайся к правителю, не становись его помощником даже ради того, чтобы его исправить или принести благо подданным. «Сколько знаем мы мужей достойных, разумных и добродетельных, учёных и благочестивых, которые приблизились к султану, чтобы его исправить, но испортились сами!» – восклицают и ат-Тартуши, и Ибн-аль-Азрак [781]. Исправлять правителя – всё равно что пытаться выправить криво выложенную стену: она рухнет и погребёт тебя под собой.

Один из крупнейших средневековых авторитетов – Хасан аль-Басри, напомню, говорил: «Не отвечай на просьбу властителя, даже если он позвал тебя прочитать ему суру из Корана. Ты обязательно уйдёшь от него худшим, чем пришёл».

Прикосновение к власти подобно контакту с прокажённым: если и повезёт не заразиться смертельной болезнью, то очень и очень немногим. Ат-Тартуши в своём «Светильнике владык» сформулировал дилемму, которую вынужден решать всякий человек, участвующий во власти. В той власти, что – в реальности, не в идеале – противостоит подданным. «Ты вынужден выбирать из двух вещей, ни одну из которых нельзя предпочесть другой: либо ты должен следовать за правителем и противостоять подданным, а в этом – гибель для твоей веры; либо ты должен следовать за подданными и противостоять правителю, а в этом – погибель для твоей дольней жизни. И никакая уловка тут тебе не поможет, и должен ты выбирать: погибнуть или бежать» [782].

Для всей многовековой традиции «зерцал» характерно отрицательное отношение к любым формам властвования как к чему-то грязному, недостойному. Обосновывалась эта позиция обращением к крупнейшим исламским авторитетам. Рассказывается, что однажды у Праведного халифа Омара спросили: «Что тебе мешает назначить на должность достойных людей из соратников Пророка?» Тот отвечал: «Они настолько чисты, что я не хочу замарать их чиновничьими занятиями» [783].

Своего рода анархистом выведен в «зерцалах» вечный странник, бессмертный мудрец – пророк аль-Хидр (иногда его называют и Хызром). Например, рассказывается история о том, как аль-Хидр отказывался указать каравану воду, помочь в обмывании умершего и помолиться за упокой его души, если все, кто был в караване, не поклянутся тридцать три раза в том, что среди них нет ни сборщика налогов, ни сборщика податей, ни гонца, ни какого-нибудь другого начальника [784]. Как совершенно достоверный передаётся и другой случай с аль-Хидром – со ссылкой на Праведного халифа Омара. Однажды во время похорон обратился некий старец к усопшему: «О мертвец, блажен ты, коли не был эмиром, или начальником, или писцом, или помощником правителя, или сборщиком налогов!» После этого он исчез, перестал быть видимым. Все поняли, что это был аль-Хидр, и крепко задумались над его словами [785].

Итогом всех предупреждений и запретов, касающихся властвования, могут стать слова халифа аль-Мамуна: «Был бы я человеком из простонародья! Тогда бы я и близко к власти не подошёл!» [786] Горечь сквозит в словах знаменитого властителя исламского мира. Но такова была его планида – править, властвовать, руководить. Заниматься неблагодарным трудом, за который трудно получить признательность людей при жизни и невозможно избежать адского пламени после смерти.

Раб особого рода

Один за всех