Как живые. Образы «Площади революции» знакомые и забытые

Непосредственным поводом для нападения правительственных войск на анархистский очаг послужило то, что во время демонстрации 18 июня (1 июля) они освободили из «Крестов» шестерых своих товарищей и спрятали их на «даче». Принято считать, что «товарищи» были обвиняемыми «по политическим делам», однако газета «Русское Слово» 20 июня (3 июля) 1917 года писала, что двух из них обвиняли в шпионаже в пользу Германии, одного – в растрате и еще одного в торговле спиртом по подложным документам. Начальник арестного дома освободил их, когда вооруженные анархисты пригрозили с ним расправиться и разнести все здание. Из расположенной рядом пересыльной тюрьмы бежали 458 человек. Когда вызванные начальством казаки устроили на прилегающей Выборгской стороне облаву, большинство бежавших арестантов успели скрыться, и изловлено было всего 28 человек.

Той же ночью к даче Дурново прислали казачью сотню, укрепленную батальоном пехоты. «Во главе экспедиции против дерзкого врага стоял сам командующий округом, генерал Половцев, сменивший Корнилова, – вспоминает Суханов. – Начались переговоры, их вел министр юстиции Переверзев; но не помогло красноречие. Надежные войска двинулись внутрь дачи».

Кто же вел переговоры от имени осажденных? «Какой-то матрос», как сказано на первых страницах материалов следствия, начатого на следующий день – 19 июня судебным следователем по важнейшим делам округа Петроградского окружного суда В.Н.Середой (хранятся в Государственном архиве РФ). На последующих страницах идет список арестованных 56 мужчин и 3 женщин. Железняков значится там под первым номером. И это несмотря на то, что в списке – арестанты «Крестов», освобожденные анархистами за день до того. Причина становится понятной после того, как из других документов дела узнаешь, что «свидетели опознали в матросе Железнякове то лицо, которое вело переговоры с министром юстиции и прокурором палаты, и заявило, что они не выдадут осужденных из „Крестов“ и окажут вооруженное сопротивление». Железняков был верен своему слову, он и вправду оказал войскам вооруженное сопротивление. Один он, в ходе инцидента, единственного во время бескровного штурма.

Согласно показаниям свидетелей из числа правительственных солдат, данным следователю, они спокойно вошли в огромный сад при даче. По пути им попались трое молодых людей, спящих прямо на земле под одним одеялом – оказалось, косари. В кустах застали «барышню» (так в протоколе) с мужчиной, который при виде солдат схватился было за револьвер, но потом безропотно отдал его. Не встретив ни малейшего сопротивления, солдаты вошли в здание и стали выгонять незаконных жильцов на улицу. «…Одна из комнат, однако, оказалась запертой, – рассказывает Суханов. – При взятии ее произошла свалка, во время которой был убит анархист Аснин и ранен кронштадтский матрос Железняков».

Как потом выяснилось, ранен Железняков не был, а Аснин – и вправду убит, но убит случайно, шальной пулей. Произошло это при следующих обстоятельствах. Они оба, и еще человек пятнадцать анархистов находились в большой комнате на первом этаже, куда проникли первые солдаты. Когда солдаты приоткрыли дверь, один из них просунул винтовку в образовавшееся отверстие. Железняков схватил одной рукой дуло винтовки и потянул ее к себе, а другой – начал бросать через дверь бомбы, ни одна из которых, однако, не разорвалась. Курок солдатской винтовки был взведен, грянул выстрел, и пуля попала в сидевшего неподалеку Аснина, пробив ему легкое. Оторопев, Железняков выпустил из рук винтовку, его замешательством воспользовались солдаты и ворвались в комнату. Двое из них, допрошенные в качестве свидетелей, через окошко в тюремной камере опознали в Железнякове матроса, бросавшего бомбы. Почему бомбы не разорвались, ответ на этот вопрос дала экспертиза – «из-за несоблюдения правил метания», а у одной из них был погнут запал.

На следующий день тело убитого, обложенное льдом и накрытое черным знаменем, лежало во дворе дачи, рядом стоял почетный караул, вокруг собирался народ.

С гигантским трудом власти смогли получить труп для официального вскрытия. Охранять дачу вызвали солдат Семеновского полка. Толпа рабочих с Выборгской стороны чуть не разорвала их на части. Как записано в протоколе, «публика негодовала на солдат». Тогда один из их командиров по фамилии Ложечников произнес: «Солдаты, не уходите со своих постов и не волнуйтесь, никто вас не тронет. А вы, товарищи рабочие, не оскорбляйте товарищей солдат, так как они люди военные и делают, что им приказано». Из толпы в ответ раздались голоса: «Зачем убили анархиста, который сидел 25 лет в тюрьме?» Только после того, как Ложечников сообщил, что эти солдаты в аресте анархистов не участвовали, толпа успокоилась.

Анархист, да еще сидевший при царе, был расстрелян – так молва изобразила происшедшее. После смерти Аснин превратился в павшего героя. А кем на самом деле был этот никому до того не известный деятель?