Какие они разные… Корней, Николай, Лидия Чуковские

26 апреля написала: «Цезарь взвешивает меня ежедневно с таким же упоением, с каким в Питере кормил меня глицерофосфатом (который я предусмотрительно забыла дома)».

Супруги вернулись в Ленинград в середине мая и сразу же принялись за пополнение скудного семейного бюджета. Чуковская сообщила отцу: «Последние дни мы с Цезарем занимались довольно скучной, но выгодной работой: правили рецензии присяжных рецензентов Библиографического центра. Нужно прочесть книгу и проправить или написать заново рецензию. Цезарь делает эту работу легко и быстро, а я мучаюсь, потому что при соприкосновении с официальным рецензентским языком я сразу сама делаюсь неграмотной и начинаю путаться во всяких “задачах”, “проблемах” и пр.».

Вскоре, 25 мая, поделилась с отцом новостями: «У нас радость: Цезарь поехал куда-то на Васильевский и привез немного дров. Теперь можно принимать ванны… Цезарю предлагают служить в Архиве Пушкинского Дома. Я не знаю, хорошо это или плохо. Денег мало – 150 р., но зато деньги регулярные и без Сберкассы. Работа интересная, но… 6 ч. в день. Не знаю. Мне очень хочется, чтобы он ушел из “Звезды”. Но в Пушкинском Доме, говорят, тоже ужасно склочная атмосфера».

Действительно, тогда Пушкинский Дом переживал не лучшие времена. Атмосфера в нем была тяжелая. Шло расследование по так называемому «академическому делу» (главный обвиняемый академик С. Ф. Платонов). По нему проходило несколько сотрудников Пушкинского Дома, в том числе бывший заведующий Рукописным отделом Н. В. Измайлов. В августе 1931 года Коллегия ОГПУ определит ему меру наказания – 5 лет ссылки.

На освободившееся после увольнения Измайлова рабочее место и приглашали Вольпе. Цезарь Самойлович от этого предложения отказался. Через некоторое время он устроился на работу в Ленинградское отделение Государственной академии искусствознания, научным сотрудником II разряда.

Сотрудничество с Библиографическим центром стало постоянным семейным приработком. 24 июля Лидия Корнеевна сообщила отцу: «Мы с Цезарем сейчас очень спелись в работе. Вместе правим и пишем рецензии».

Текла нормальная супружеская жизнь. Молодые с нетерпение ожидали рождения ребенка. И вот это радостное событие произошло – на свет появилась девочка. Ее назвали Еленой. Лидия Корнеевна вспоминала:

«4 августа 31-го года Цезарь Самойлович отвез меня в больницу. 6-го я родила дочку. Когда я вернулась домой, в наш Манежный переулок, в мою комнату, обшарпанную, с драными обоями и облупленной печкой, на полу стояли три пышные корзины цветов. В каждой – нарядная поздравительная карточка, и на карточке подпись: М. Бронштейн. Сам он еще не вернулся, но перед отъездом дал кому-то из друзей поручение отправить мне, в случае благополучного возвращения домой, три корзины цветов.