Кактус. Никогда не поздно зацвести

– Как, дом достался твоему обкуренному братцу? – удивилась Бриджит, жуя лапшу. – Старушка, тебе нужно что-то с этим делать. Ты же не хочешь, чтобы твои деньжата застряли ad infinitum[6]. Это ж хрен знает сколько может пройти, прежде чем полдома приплывет к тебе в ручонки, если вообще дождешься. О чем только думала твоя мамаша? Она что, забыла, как он косячил направо и налево? Взять хоть твоего Фила, черт побери! Хотя, как подумаешь, только она и не считала, будто Эд в чем-то виноват.

Пожалуй, упоминание о Филе заслуживает некоторого объяснения. Возможно, вы удивитесь, узнав, что Ричард не был моим первым партнером, равно как и первым мужчиной, предложившим мне выйти за него замуж. В юности меня миновали глупые девчоночьи влюбленности, которыми переболели мои одноклассницы. Я знаю, люди любят всему подбирать психологическую основу; если хотите пойти по этой дорожке, вспомните мужские ролевые модели, на которые я насмотрелась, пока росла, как то: мой отец (безответственный алкоголик) и мой брат (мстительный, злобный бездельник). Однако не исключено, что я просто с ранних лет усвоила, что близкие отношения с мальчиком или мужчиной – да и вообще с кем угодно – ограничат мою свободу, разжижат мою индивидуальность, отнимут драгоценное время и повлекут за собой ненужный расход эмоциональной энергии. Если взглянуть на это логически, просто поразительно, как люди в здравом рассудке могут хотеть каких-то отношений.

Но потом появился Фил, живший на нашей улице. Он ходил в тот же детский сад, что и я, хотя с тех лет я его не запомнила. Он ходил в ту же начальную школу, и я смутно помню маленького мальчика, остриженного в кружок, который всегда держался особняком, скромный и незаметный. Потом мы вместе оказались в средней школе и возвращались домой одной дорогой. Только когда нам было лет по тринадцать-четырнадцать, Фил впервые заговорил со мной после школы. Сперва речь шла о домашних заданиях, контрольных работах и оценках; потом о том, что мы прочли, прослушали или увидели по телевизору. В то время я еще не назвала бы его другом: я не хотела друзей и не нуждалась в них. Он просто был мальчиком, с которым мне было по дороге, и разделял некоторые из моих интересов. Я его терпела, но пресекала малейшие поползновения к сближению и сразу дала понять, что в гости ко мне заходить не надо.

В шестом классе обнаружилось, что Фил выбрал те же экзамены на аттестат зрелости, что и я, поэтому у нас появилось о чем поговорить. Нас уже считали романтической парой, но все было совершенно не так: едва Фил наводил разговор на чересчур личные или интимные темы, я нарочно отвечала так, чтобы его оттолкнуть. В первый год обучения он, не подумав, пригласил меня в кино. Я объяснила, что этому в жизни не бывать, и не разговаривала с ним недели две.

Эдварда страшно возмущало, что у меня появился товарищ. Со своей шайкой хулиганья, шалопаев и недоумков мой братец увязывался за нами с Филом, издавая звуки поцелуев, распевая «У Сьюз бойфренд появился», а если меня не удавалось вывести из равновесия, нам ставили подножки, сталкивали с тротуара или обстреливали комками жеваной бумаги. Нужно отдать Филу должное, он попросту игнорировал Эдварда с его дружками как докучливых, но совершенно ничтожных насекомых.