Каледонский безумец

Моей защиты твердь

Не отягчит сознанье

Ни мне, ни тем, кто пожелает рядом быть.

И, следующую вписывая нить,

Я выправляю жизнь от собственных ошибок

И от ошибок близких мне людей.

Я не приду туда, где мир жесток, негибок,

Где предают друг друга без затей.

И времени бескрайняя река

Несёт меня к грядущему познанью.

Я не бегу от новых испытаний,

Но повторений избегу и тупика.

Я управляю жизнию своей,

И нету власти у других над ней!

– Проходите скорее! Мы с Крейри только-только накрыли на стол.

Такими мы с Гвенддид впервые увидели нашу бабушку Керридвен и тётю Крейри, её дочь. Ни к чему описывать, как обе они чуть ли не до смерти затискали нас с сестрой, как Керридвен по-родительски бесцеремонно вертела вокруг своей оси маму, придирчиво, но не без добродушного лукавства в глазах оглядывая её с ног до головы…

– Так-то я вас всех лишь в Котле видела, а тут нате вам, встретились, наконец-то, во плоти! Да, всему своё время… А? Крейри! Посмотри, какая у нас невестка! Хорошие побеги дал древний род бригантов.

… как мы все угощались вкуснейшим варевом из телятины с зеленью и сильно разваренной репой, и как Котёл не пустел, пока все не наелись досыта.

– Кер, – Мананнан облизал пальцы, – всё, как всегда, бесподобно! Я даже забыл, что богам обычно еда без надобности. Но, думаю, твой горшочек сейчас больше нужен кое для чего другого.

– Во-первых, Мананнан, сын Лира, не мой, а наш общий горшочек, я лишь его хранитель. Во-вторых, я уже всё в нём посмотрела и увидела. И именно то, что я там увидела, – она уронила на морского бога тяжелый взгляд, – подвигло меня устроить эту последнюю праздничную трапезу. И вот она закончилась.

После этих слов за столом воцарилась гулкая тишина. Нам с Гвенддид стало как-то не по себе.

– Но я могу ошибаться, – Керридвен как воцарила молчание, так сама и нарушила его, – поэтому, дорогие мои, мне вначале хотелось бы услышать вас…

… – Кромм, Кромм, Кромм, – Керридвен долго пережевывала губами имя Горбуна, породившего Безумие. – Как же нам его остановить? Как же нам повернуть вспять эту напасть? Я уж давно вижу в Котле знамения. Вижу картины настоящего и будущего. Уничтожать друг друга люди могут по-разному, но это… это совсем иное.

Внезапно какая-то неведомая сила резко потянула меня вперёд, и в этом впереди не оказалось ничего, кроме пустоты и Гвенддид, стоявшей рядом. Мы оказались на вершине кургана из человеческих тел. Ноги утопали в кусках кровавого мяса. Рядом какие-то существа, отдалённо напоминавшие людей, перемещались на четвереньках от одного трупа к другому и выгрызали из них куски. Вдруг один из падальщиков, будто очнувшись, поднял окровавленную морду на нас и с гортанным ревом ринулся навстречу, подгребая под собой руками, скатывая трупы вниз. Наш пронзительный крик вырвал обоих из ужасного видения. Бригитта, сидевшая рядом с Гвенддид, тут же прижала её к себе, мама стиснула в объятьях меня.

– Они увидели то, что произойдёт… может произойти, – заключила Керридвен. – Детей надо брать с собой. Они видят, видят вместе. Как минимум, вместе. Они увидят то, чего не увидим мы.

– А мы уже куда-то собираемся? – спросил Морвран.

– Чтобы понять, как остановить Безумие, надо найти Кромма, – сказал Мананнан.

– Кромм Круах, – проговорила Керридвен, – появился здесь гораздо раньше каждого из нас. И никто из нас не сталкивался с ним лицом к лицу. Когда мы, Дети Неба, пришли сюда, он уже был россыпью истуканов, разбросанных по всей земле. Нам нужен тот, кто знает Кромма, кто сможет рассказать, как его найти, одолеть и нужно ли вообще одолевать. Тот, кто знает ответ, что есть его Безумие и как от него избавиться. Нам нужна Кальех.

– Этого я хотела меньше всего, – вполголоса проронила Бригитта.

Я был доро

г

ой к богине Кальех

Старый камень, древний камень,

Ты в себе скрываешь тайну

От врагов и от друзей

И от их дурных идей.

Твой покой – тысячелетье,

Век твой празднует звезда,

Ты своей судьбой отметил

Стать вселенского холста.

Старый камень,

Древний камень,

Ты о чём молчишь, печальный?

О сраженьях старины,

Что побед и слёз полны?

О любви Богов и смертных,

О сокровищах заветных,

Ведомых одним тобой,

Что таятся под землей?

Старый камень, древний камень,

Ты открой свою мне тайну!