Калейдоскоп

После его ухода она вернулась к письменному столу и, положив голову на руки, расплакалась. Тридцать лет спустя у нее хотят отнять дочь. Пробудить в девушке любопытство, опутать доселе не существовавшими узами, навязать родню, о которой она не подозревает. После всего, что они с Дэвидом для нее сделали!

Ближе к вечеру она переговорила с врачом, и тот заверил ее, что Дэвид выдержит испытание. Но ей понадобилось целых два дня, чтобы набраться мужества и все ему рассказать. Закончив, Ребекка разрыдалась и выложила все свои страхи. Дэвид ласково погладил ее седые волосы и, держа ее в объятиях, в тысячный раз сказал о своей любви.

— Родная, никто не в силах разлучить нас с Меганой.

Его безмерно тронуло отчаяние жены. Когда Мегана была маленькой, Ребекку постоянно преследовал страх потерять ее. Мегана принадлежала им — и больше никому.

— А вдруг она захочет знать обстоятельства гибели своих родителей?

— Мы ей расскажем.

— Вдруг ее отношение к нам изменится?

— Ребекка, ты прекрасно знаешь, что это невозможно. С какой стати? Она нас любит, мы — ее отец и мать во всех смыслах. Но это не значит, что ей должны быть безразличны ее сестры. Если бы мне сказали, что у меня где-то в мире есть две сестры, я бы рвался их увидеть, но это не умалило бы моей любви к тебе и Мегане.

Ребекка продолжала терзаться страхом. Они проговорили далеко за полночь. Ребекка настаивала на том, чтобы продолжать хранить тайну, а Дэвид считал, что их долг — просветить Мегану. Потребовался еще один день, чтобы принять решение.

После их звонка у Джона гора упала с плеч. Все это время он томился неизвестностью, но не хотел уезжать, не узнав результата, и уж подавно не хотел оказывать на них давления.

Ребекка пригласила его в их дом в Тибуроне, и они долго беседовали втроем. Ребекка так и не смогла успокоиться, зато Дэвид был настроен решительно и оказал Джону солидную поддержку. Единственное, на чем они настаивали, это позволить им самим сказать Мегане — при личной встрече. Через две недели она приедет на каникулы. Они ей все скажут и сразу известят Джона, что он может увидеться с Меганой и назначить встречу сестер. Ему ничего не оставалось, как согласиться. Все козыри — в их руках, да и по-человечески ему хотелось максимально учесть их желания, ради них самих и ради Меганы.

В конце недели он вернулся в Нью-Йорк и отчитался перед Артуром Паттерсоном, чье состояние тем временем резко ухудшилось. Он даже перестал ездить на работу. Джон объяснил, что разыскал Абрамсов, но они попросили о двухнедельной отсрочке, чтобы лично сказать Мегане. У Чепмена не было выбора. Как порядочный человек, он не мог давить на них в столь деликатном вопросе. Артур был вынужден согласиться. Только бы дожить!

— Каковы будут ваши следующие шаги? — спросил он Джона.

— Подожду их звонка. Повидаюсь с Меганой и устрою встречу сестер. Александра готова приехать в любой момент. Теперь мне предстоит разговор с Хилари. Я хочу это сделать в последнюю минуту. — Интуиция подсказывала Джону, что чем меньше времени он даст ей на размышление, тем лучше. — Если что-нибудь случится раньше, дам вам знать.

— Спасибо, Джон. Вы блестяще справились с заданием. Я поражен результатами.

— Я сам поражен, — улыбнулся Джон.

Он и вправду не верил, что найдет сестер, во всяком случае так скоро. Еще несколько недель — и они снова будут вместе. Его работа будет окончена. Скорее всего он почувствует себя опустошенным, испытав облегчение. Элоиза права: закрыв дело, он избавится от наваждения.

Глава 25

Абрамсы дали о себе знать через две с половиной недели. По напряженно звучащему голосу Дэвида Джон догадался, что разговор с Меганой был не из легких.

— Она держалась молодцом… — Дэвид запнулся, но, справившись с волнением, продолжил: — Мы гордимся нашей дочерью… всегда гордились. Она обещала позвонить вам по возвращении в Кентукки.

— Я не мог бы поговорить с ней прямо сейчас?

Дэвид с кем-то посовещался и передал трубку. Джон сразу же узнал этот тембр, эти интонации — точь-в-точь как у Александры, только без акцента.

— Мистер Чепмен?

— Да.

— Это потрясающая новость, — голос звучал деловито, но доброжелательно.

— Мне очень жаль.

— Что ж поделаешь. Вы хотели мне что-то сказать?

— Да. Перед вашей встречей с сестрами я хотел бы увидеться с вами в Кентукки. Когда вы сможете приехать в Коннектикут?

— Это я узнаю, только когда вернусь. Вдруг у меня изменился график работы? Позвоню вам оттуда.

— Буду весьма признателен.

И она сдержала обещание: позвонила прямо в день приезда. Значит ли это, что она жаждет увидеть сестер, или это ее обычный стиль?

Мегана изъявила готовность встретиться с ним в Кентукки в воскресенье с часу до пяти. Что касается Коннектикута, то она сможет выбраться на пару дней — через три недели. Никак не раньше.

Чепмен поморщился. Проживет ли Артур Паттерсон еще три недели? Он поделился с Меганой своими сомнениями.

— Попробую договориться с кем-нибудь из коллег, но это даст нам всего несколько дней. У нас жуткая нехватка медицинского персонала. Сами увидите.

— Но через три недели вы наверняка приедете?