Камбэк

– Мы можем остаться дома, если ты устал. – Я отстраняюсь и оглядываю его.

Джихун корчит недовольную гримасу.

– Тогда я засну, а у меня есть планы для нас.

– Развлекайтесь. – Кит валится на диван в мелодраматической инсценировке «Смерти Марата», а затем скатывается на пол. Голос Кита звучит непривычно дружелюбно, что я списываю на его усталость.

Джихун подталкивает распростертое тело Кита носком ботинка.

– Мы вернемся поздно вечером. Не жди нас к ужину.

– Будь умницей, Джихунка, – говорит Кит, переворачиваясь на спину. – Можешь затащить меня в мою комнату, прежде чем уйдешь?

– Нет. – Джихун легко переступает через него.

Мы отправляемся в путь.

– Что Кит имел в виду, когда просил тебя «быть умницей»? – спрашиваю я.

– Не попадаться.

Я напрягаюсь оттого, что Кит остается Китом. Джихун хватает меня за руку и крепко сжимает ее.

– Дело не в тебе, – поспешно говорит он. – Вернее, в том смысле, что я просто пытаюсь защитить твою частную жизнь, но ничего личного он не имел в виду.

– Я понимаю. – Конечно, понимаю, но все равно чувствую себя неловко. Как будто он стыдится меня. – Куда мы направляемся?

– Какие туфли на тебе?

– Вечно тебя волнуют мои туфли.

Он вздыхает:

– Сейчас меня интересует не стиль, а удобство, Ари. Я хочу знать, годятся ли они для пешей прогулки.

– Все в порядке. – Мне не нужно смотреть на ноги, чтобы убедиться, что на мне удобные балетки.

– Супер. Просто Сеул гористый.

– Мы взбираемся на гору? – Я заинтригована, хотя меня и пугает высота.

– Мы выберем легкий маршрут. Не до самой вершины.

Мы лениво болтаем о том и о сем, пока выезжаем из города на север. Глядя в окно машины, я не могу поверить, что не замечала раньше, сколько здесь гор и холмов. Сеул настолько современен, что обилие зелени как будто отходит на задний план.

– Вот мы и на месте, – объявляет Джихун. – Гора Бухансан.

Он протягивает мне маску для лица, которую я послушно нацепляю, а после заплетаю волосы в тугую косу. Джихун надевает широкополую шляпу и маску, и никто ни за что не сможет его узнать, потому что открытыми остаются лишь глаза – по всеобщему признанию, очень красивые. Но в следующее мгновение он прячет и их за стеклами солнцезащитных очков.

Горная тропа умеренно оживленная, и вскоре я уже довольно умело лавирую среди пожилых женщин, вооруженных походными палками. Пейзаж напоминает мне о доме, где воздух дышит прохладой и осенние листья, красные и золотые, переливаются на солнце.

Джихун берет меня за руку, и минут десять мы бредем в тишине, погруженные каждый в свои мысли, но наслаждаясь присутствием друг друга. Время от времени он достает телефон, чтобы сделать заметку, а я облокачиваюсь о перила и позволяю своим мыслям блуждать. Впервые за много лет я не думаю о работе, и это немного беспокоит. Мне следовало бы строить планы, как повысить свой авторитет в компании, особенно учитывая восходящую звезду Бриттани.

Но я не хочу. Моя душа отдыхает, а разум спокоен. Джихун отстукивает ритм, напевая обрывки текстов под различные мелодии, пытаясь запечатлеть их в памяти, прежде чем они ускользнут. В юриспруденции такого не бывает. Я достаточно профессиональна и самолюбива, чтобы стремиться быть лучшей, но не могу сказать, что это мое призвание. Я никогда не испытывала такого вдохновения, как Джихун сейчас.

Мои руки так крепко сжимают перила, что белеют костяшки пальцев. Мне не стать лучшим юристом в городе, ни в «Йестерли энд Хавингс», ни где-либо еще. Я больше не хочу этого так, как раньше. Даже не знаю, хотела ли когда-либо вообще или просто повторяла эту мантру про себя, пока не поверила в нее.

Рядом со мной Джихун разминает шею. Я протягиваю руку и поглаживаю его загривок, растирая натруженные мышцы под теплой кожей. Он улыбается.

– Спасибо.

– Ты глубоко задумался.

Он косится на меня:

– Какая из наших песен твоя любимая?

– «Только мы».

– Почему?

Я просматриваю английский перевод текста на своем телефоне.

– Мне нравится этот куплет. – Я показываю на экран.

Он заглядывает мне через плечо.

Мы стоим вдвоем,
Колени исцарапаны в кровь
Песком и галькой,
Потерянными братьями валунов,
Тайными детьми гор,
Что раньше окружали нас.
Мы стряхиваем их ладонями,
Взметая пыль, как кости в игре,
Твоя рука в моей руке,
Наши ноги утопают в дюнах,
Мои пальцы в твоем рукаве,
Твое плечо прижато ко мне,
И это останется со мной навечно.

Я нашла песню «Только мы», когда была в самолете, и что-то в этих метафорических образах зацепило меня. В чате шли горячие споры о смыслах, но, когда я прочитала текст до конца, то согласилась с общим мнением, что речь идет о двух людях, которые бросают все, чтобы быть вместе.