Камень Грёз

И всадники хлынули вперед, минуя их, как тени в темноте.

Лишь госпожа Смерть осталась перед ними. И такой поднялся вопль, что тени всколыхнулись.

– Следом за ней! – закричал Барк.

– Следом за ней! – повторил Ризи.

Теперь они знали свой путь: безумие накатило на них, и они мчались все быстрее, охваченные надеждой на встречу, которая должна была состояться.

Перед ними в ночи виднелись изгороди, сараи; беспорядочно построенный дом, в окнах которого горел свет, стоял под огромным старым деревом. Цапля, как невозмутимый стражник, наблюдала за ними с берега ручья, и вода поблескивала от звездного света, ибо здесь по небу плыли лишь разрозненные облака. Впереди Граги соскользнул со своего пони и помчался рядом с лошадкой, подпрыгивая и пританцовывая, словно простая ходьба была слишком обыденной для него.

Испуганные олени шарахнулись в стороны, и лунный свет играл на их спинах, лисы оставили их, но быки и овцы продолжали идти. Лишь кони и пони двигались ровным шагом, а люди уже начинали роптать и перекликаться по мере того, как рассеивались чары.

Мев и Келли ехали рядом с матерью и Мурной; Леннон догнал их со спящим пажом, которого он посадил к себе на лошадь. Подъехал и Донал на Илере, та понюхала ветер и поприветствовала громким ржаньем долину и амбары с зерном.

Двери дома открылись, оттуда хлынули свет и люди.

– Куда это мы попали? – спросила Мурна. – Это народ Кер Велла?

– Нет, – ответила Мев. Воздух дрожал здесь, как перед дождем. – Это Ши. О, мама…

– Мы в безопасности, – слабым голосом ответила их мать. – Я как-то слышала об этом месте, Скага рассказывал мне, когда я была маленькой… Мы в безопасности здесь. Я так думаю.

Народ, просачиваясь меж изгородей, затапливал холм, встречая и приветствуя их. Впереди всех был высокий мужчина с огненно-рыжими волосами и бородой, полыхавшими так же, как факел у него в руке.

– Меня зовут Барк, – сказал он. – Милости просим.

XVI. Свет и тьма

Опасность приблизилась. Арафель подняла голову, вслушиваясь в то, как изменился ветер, как замерли деревья. Тревожно заржала Финела.

– Тихо, – прошептала Арафель.

Тьма подползала все ближе, рыча и угрожая и снова отступая в ожидании. Арафель не обращала на нее внимания – она ощущала нечто иное.

Разные твари встречались ей на берегах Керберна. И самые гнусные были двуногими, из рода человеческого, люди, с которыми она давно была знакома, – разбойники и воры. Она не стала тратить время на Ан Бег и ему подобных. Их засада, приготовленная для Кер Велла, не принесла им ничего, разве что разбудила сонного водяного, который, звеня ракушками, вынырнул из черных вод Смерти на поросшие ивами берега Керберна и обратил их в бегство. Арафель засмеялась, и дерево расцвело от этого смеха, набухло почками, силясь ожить. Водяной, ворча, нырнул обратно, а люди бежали, спасая свои шкуры.

Зато другие продолжали творить зло. Окинув взглядом смертный мир, она увидела, что север окутан дымом, дым поднимался и из Кер Велла. И это зрелище не принесло ей никакой радости – разорение земли, садов, тех мест, в которые она вложила свою душу, озеленяя их, и которые любила – пусть меньше, чем собственный лес, но все же любила, уважая людей, что сеяли свою любовь в эту вспаханную железом землю. Они добились всходов там, где не смог взойти лес, на земле, разрушенной Дун Голом. И теперь эта земля горела. Теперь ее народ остался без домов. Оставшихся Арафель пыталась вывести, посылая им мысль: «На запад, – шептала она, – ступайте на запад через холмы»; и разрозненные беженцы пускались в путь, бросая все и возлагая надежду лишь на Элд – воины с границы, раненые и растерянные, быстроногие дети крестьян, они отыскивали тропинки, а тем временем над ними и меж холмов наступал такой мрак, которого они даже не умели бояться. То были черные псы дроу, не тратившие время на мелкую добычу, – они готовились к великой схватке.

– Пойдем, – сказала она Финеле, и они осторожно тронулись дальше – гораздо медленнее, чем Финела могла бы ее нести, но быстрее Арафель не смогла бы управиться – то тут, то там она прикасалась к деревьям, еще сохранившим свою силу, поддерживая остатки Элда. То была не великая магия. Когда-то она делала это для Кер Велла, озеленяя его поля; и все же эти чары пускали глубокие корни. Чтобы разрушить их, понадобится вся сила Дун Гола – так она создавала преграду промозглым глубинам Лиэслина. Она несла с собой волну жизни, увлекая за собой свой Элд. Подчас ее деяния были хрупки, как цветок, выраставший из-под копыт эльфийской кобылицы, или росток, проклюнувшийся из семени. Но она захватывала все более широкие пространства на восток и на запад, затмевая призрачные деревья Далъета пусть невзрачной, но истинной жизнью. Зацвели лилии на водах Аргиада, старая ива, напившись на берегах Керберна, из последних сил выпустила новые побеги, и древний дуб покрылся свежей листвой, приняв ее прикосновение за солнечные лучи. Даже за рекой Смерти расцвели призрачно-белые цветы.

Дроу было не пересечь эту наступающую волну. И они бежали от нее.