Камень, ножницы, бумага

Робин попыталась засунуть письмо от агента в один из ящиков стола — она больше не хотела на него смотреть, — а они оказались переполнены. Она вытащила несколько страниц от какой-то старой рукописи и была удивлена, обнаружив имя своего бывшего мужа, напечатанное на первой странице:

«КАМЕНЬ-НОЖНИЦЫ-БУМАГА»

Автор: Адам Райт

К нему было приложено письмо от Адама, датированное несколькими годами ранее:

Я знаю, насколько вы заняты, но мне очень важно узнать, может ли этот сценарий сработать как роман? Полагаю, что это может быть моим шансом добиться успеха. Я был бы бесконечно признателен за ваше мнение. Очень надеюсь, что вам понравилась последняя адаптация, ваш агент сказал, что вы довольны, и пообещал передать это письмо. Для меня было честью помочь воплотить на экране ваших персонажей. Любой совет, который вы сочтете возможным дать мне по поводу моих, будет принят с благодарностью. Написание романа всегда было моей мечтой, и мне нравится думать, что некоторые мечты действительно сбываются.

Ей стало невыразимо грустно: Адам доверил ее отцу свою самую любимую работу. Она догадывалась, что Генри, вероятно, даже не потрудился прочитать ее. Одной из немногих вещей, которые Робин взяла с собой перед тем, как сбежать из своего дома в Лондоне, была коробка с юбилейными письмами, которые она тайно писала Адаму ежегодно. Она все еще скучала по нему — и по Бобу — каждый божий день. В тот вечер она перечитала эти письма вместе со сценарием Адама, и в ее голове возникла новая идея. Поначалу она показалась ей чересчур безумной, но вместе с тем она осознала, что есть способ переписать свою собственную реальную историю и устроить себе более счастливый конец, чем предложила жизнь.

Сталь

Слово года:

Индифферентный — прилагательное.

Свободный от беспокойства;

проникнутый безразличием; не проявляющий интереса к чему-либо.

28 февраля 2019 года — какой была бы наша одиннадцатая годовщина

Дорогой Адам!

Конечно, это уже не наша одиннадцатая годовщина, потому что мы не продержались так долго. Сейчас я живу в крытом соломой коттедже в Шотландии, а ты в нашем лондонском особняке. С ней. Тем не менее мне захотелось написать тебе. Я сохраню это письмо при себе — вместе с теми, которые я писала на протяжении многих лет. Я знаю, это может показаться безумием — особенно теперь, когда мы развелись, — но недавно я сидела у озера и читала их. Все! Боже мой, у нас были свои взлеты и падения, но хорошего больше, чем плохого. Приятных воспоминаний больше, чем грустных. И я скучаю по тебе.

Во-первых, я хотела извиниться за ложь. За всю. Я выросла в окружении книг и вымысла — как иначе, если твой отец всемирно известный писатель? Моя мать тоже была писательницей, но я и о ней тебе не рассказывала. Я не жду, что ты поймешь, но я не могла с тобой говорить о них.

Когда мы впервые встретились, я поверила в тебя и твое творчество, но я была нетерпелива и хотела, чтобы твои мечты сбылись поскорее, так что мы сосредоточились на них. Не общаясь с Генри в течение многих лет, я все же сделала над собой усилие и позвонила ему, попросила позволить тебе поработать с одним из его романов. Речь шла только об одной адаптации. Я надеялась, что это послужит продвижению твоих собственных сценариев. Теперь меня не покидает мысль, что, пытаясь помочь твоей карьере, я убила твои мечты. Генри использовал тебя, чтобы попытаться сблизиться со мной. Когда я была ребенком, он вообще мной не интересовался. Но думаю, что мысли о смерти заставили его сообразить, что ему необходим тот, кто будет присматривать за его драгоценными книгами, когда его не станет. А взрослая дочь как нельзя лучше подошла бы на эту роль. Мой отец заботился о каждом из своих романов гораздо больше, чем когда-либо заботился обо мне.