Каменное дитя

Наконец моё путешествие привело меня в Карпатские горы Румынии. Я остановился у друга по колледжу, который работал над научным трудом в бухарестском университете. Однажды я отправился на поиски одной антикварной лавки, специализирующейся на артефактах – оберегах от вампиров, свернул куда-то не туда и заблудился. Почти час я бродил по напоминающим лабиринт улочкам и проулкам, пока не наткнулся на старуху, выставившую прямо у задней двери своего дома ящик со всякой мелочью на продажу. На вид это всё были самодельные украшения. Я не знал её языка, но понял, что она предлагает мне что-нибудь купить. Так как с собой у меня была небольшая сумма, которую я надеялся потратить в антикварной лавке, я стал отнекиваться, но она настояла, чтобы я изучил одну конкретную безделушку. Схватила меня за руку и всучила что-то маленькое и металлическое. На длинной блестящей цепочке из серебра висел кулон около шести дюймов в длину, лёгкий, как пёрышко, и страшно холодный. Плоский и волнистый, как извивающееся тело змеи, он был странной формы: один конец широкий и прямой, как ложка или небольшая лопата, а другой – заточенный, как ручка.

Я понятия не имел, что это такое, но стоило мне взять его в руки, и я уже не мог с ним расстаться. Я достал кошелёк, но старуха замотала головой, не принимая денег. Сказав что-то на своём языке, она развернулась и скрылась в тёмном дверном проёме, оставив меня в одиночестве посреди переулка.

Слушая Мэгги, Эдди вдруг заметил, что светлые и коричневые линии древесного рисунка на поверхности стола стали складываться в лицо. Длинные тёмные изгибы превратились в пряди, свесившиеся за край столешницы. Они обрамляли круг из светлой древесины, на котором проступили резкие как у черепа черты: тонкий, злобно искривлённый рот и пустые глазницы, глядящие прямо на него. Сердце Эдди быстро забилось, заревевшая в ушах кровь заглушила голос Мэгги.

Казалось, лицо двигается. На секунду оно будто улыбнулось. Затем открыло рот.

Эдди отшатнулся от стола и, вскочив, в ужасе начал:

– Ребят, вы это видите…

– Прошу прощения, – вышел из-за стеллажа мистер Лайонс, школьный библиотекарь. – Почему вы не на уроке?

Эдди едва удержался от вопля. Он бросил взгляд на стол, но лицо уже исчезло. Неужели ему привиделось? Из-за шока у него ушла пара секунд, чтобы осознать, что их поймали с поличным. Мистер Лайонс стоял в проходе, сунув руки в карманы, и выжидающе на них смотрел. Ребята переглянулись, будто это могло им помочь договориться без слов, и повернулись к библиотекарю.

– Ну и? – спросил он.

– Мы готовим доклад, – сказал Харрис. – Для… э-эм… дополнительных баллов.

– А-а, – с сарказмом протянул мистер Лайонс. – Ох уж эти дополнительные баллы, все вечно так за ними гонятся…

Подойдя к столу, он упёрся руками в столешницу и склонился над тетрадью Харриса. Эдди испугался, что сейчас библиотекарь спросит, чем они занимаются, и конфискует все их записи, но тот, кажется, не заметил странных строчек букв на страницах «Загадочной рукописи».

– Немедленно возвращайтесь в класс, и я не стану об этом сообщать, – сказал мистер Лайонс. – Но если вас поймают в коридоре без разрешения, не приходите ко мне плакаться. Этого разговора никогда не было.

Он показал им вытянутые указательный и средний пальцы – знак «мир», – развернулся и ушёл.

Секунду ребята ошарашенно смотрели друг на друга, затем затряслись в приступе нервного смеха. Эдди быстро глянул на стол, но лицо, если оно вообще там было, не вернулось. Возможно, мистер Лайонс его спугнул. Эдди спрятал лицо в ладонях, молясь про себя, что не сходит с ума.