Каменное сердце

— А разве ты не заметил улыбку на лице Дэвида, когда он выпустил поводок? Абигайль — его мать, однако парень явно ненавидит ее, в то время как Хью относится к ней безразлично.

— Но борзая Хью тоже набросилась на спаниеля!

— Мне кажется, Кертис выронил поводок от неожиданности. Абигайль любила эту собачку, и сын просто не мог обойтись с ней еще хуже. Но что имела в виду миссис Хоббей, называя меня глупцом?.. Чего именно из того, что находится прямо у меня перед носом, я не вижу? А, скажи на милость?

Джек пожал плечами:

— Чего-нибудь, связанного с Фальстоу? Это такой надменный тип… можно подумать, что поместье принадлежит ему!

— Так или иначе, похоже, речь идет о каком-то секрете, неизвестном Дирику. Когда Абигайль выпалила эти слова, он казался полностью ошеломленным. Так что же, во имя Господне, творится в этом доме? — Я впился пальцами в собственные волосы, словно пытаясь таким образом вытащить ответ из своего усталого мозга, после чего со стоном встал. — Пора идти к обеду. Бог весть, во что он нынче превратится!

— Как же хорошо, что завтра мы уедем отсюда! — поддержал меня Барак. — Я рад даже предстоящей поездке в Портсмут!

Оставив его в одиночестве, я вернулся в дом. Солнце уже наполовину опустилось за высокие новые трубы приорства. Слуга под надзором Фальстоу вытирал траву тряпкой, удаляя оттуда следы крови Ламкина, чтобы хозяйка не увидела ее. Дворецкий шагнул ко мне:

— Мастер Шардлейк, а я уже намеревался отправиться на поиски. Мастер Хоббей просил узнать, не угодно ли вам поговорить с ним в его кабинете.

Хозяин поместья, печальный и бледный, сидел в кресле за столом. Он перевернул часы и смотрел на струйку песка, вытекавшую из верхней их части. Хмурый Дирик сидел напротив него. Я догадался, что оба успели посовещаться. Каков бы ни был исход разговора, моего оппонента он явно не обрадовал. В первый раз я заметил на его лице тревогу.

— Прошу вас сесть, мастер Шардлейк, — предложил мне Хоббей. — Я должен кое-что сообщить вам.

Я сел, и он негромко произнес:

— Дело в том, что после смерти бедной Эммы моя жена много лет пребывает несколько не в себе. Она страдает от необъяснимых страхов и фантазий. Прошу вас оставить без внимания недавний инцидент. Признаюсь, что я скрывал от вас, насколько… э-э-э… насколько несдержанной может стать Абигайль. — Бледное лицо его порозовело. — Мастер Дирик также не знал о ее болезненном состоянии.

Я посмотрел на коллегу. Хмурый взгляд его был обращен к полу. Николас же продолжил:

— Абигайль любит мальчиков. Но иногда она ведет себя очень странно, именно поэтому Хью предпочитает держаться в стороне от нее. Да и Дэвид тоже. Сегодня днем… я и в самом деле подозреваю, что она взаправду решила, будто бы Дэвид преднамеренно спустил Аякса на Ламкина.

Я внимательно смотрел на него. Неужели Николас не заметил торжествующей улыбки на лице своего сына? Затем я перевел взгляд на Винсента. Тот отвернулся, и я подумал: «Уж ты-то точно все понял!»

— А что, по вашему мнению, имела в виду ваша жена, назвав меня глупцом, который не видит того, что находится прямо у него перед носом? — спросил я у Хоббея.

— Не знаю. На нее иногда накатывают такие фантазии… — Распрямившись, он широко развел узкие белые ладони. — Прошу вас только поверить в то, что до сего дня Абигайль ни разу даже не прикоснулась в гневе к Хью или к нашему сыну.

Пожалуй, это действительно так, подумал я, если судить, насколько потрясен был Дэвид, когда мать набросилась на него с кулаками. Хотя, учитывая всю тяжесть его проступка, подобная реакция с ее стороны совершенно не удивительна.

— Кроме того, ваша супруга назвала Хью и Дэвида неестественными созданиями. Что она могла иметь в виду? — задал я новый вопрос.

— Этого я тоже не знаю. — Хоббей отвернулся, и я подумал, что теперь он точно лжет. Потом хозяин дома снова повернулся ко мне с прежним, полным печали выражением на лице. — Именно из-за Абигайль мы так редко общаемся с соседями. Она не хочет никого видеть. — Он прикусил губу. — Но мы все-таки продолжим приготовления к охоте.

— Мне очень жаль, сэр, что ваша жена настолько несчастна. Утрата любимой собачки еще больше расстроит ее, — сказал я.

— О да, — с горечью в голосе согласился мастер Николас. — Ламкин сделался средоточием ее жизни. — Он неловко, с трудом поднялся на ноги. — Впрочем, обед готов. Мы должны поесть, сохраняя достоинство перед лицом слуг. Абигайль не разделит наше общество, она удалилась в собственную комнату.

За трапезой все явно чувствовали себя неловко. Фальстоу тоже сидел с нами за столом. Если дворецкий солидного дома иногда присоединяется к семье за обедом, в этом нет ничего особенного, однако то, как его взгляд путешествовал по лицам Хоббея, Хью и Дэвида, удивило меня. Я вспомнил слова Барака: действительно, можно было подумать, что Хойлендское приорство принадлежит Амброузу.