Каменный лес

Мурашки побежали по спине от их криков. Я вскочил на ноги, схватил весло, стал отмахиваться от птиц и тут увидел, скрытое рваными клочьями тумана, устье впадавшего в реку притока. Его левый берег, был покрыт низкой шелковистой травой, среди которой, как в ухоженном саду, стояли приземистые деревья.

Правый берег притока возвышался темными скалами, вершины которых облепили черные вороны, их крики стелились по реке хриплым перезвоном чугунных колоколов.

Подняться на веслах против сильного течения мне было не по силам. Я подогнал лодку к левому, пологому берегу и, прыгнув за борт в холодную воду, потянул ее за цепь против течения. Метров через сто ноги мои стало ломить от холода, а брюки намокли до пояса. Отсюда, при переправе, бурный поток должен был снести меня к острову. Я налег на весла и не просчитался: лодка вошла в бухту, знакомую по описанию «лодочника», ткнулась носом в вязкий ил. Малыш спрыгнул на берег, высматривая, где полегче выбраться и тотчас вернулся радостно возбужденный.

— Следы!

Отпечатки копыт были огромны, как лопаты, и вели в глубь острова.

— А вдруг это циклоп?

Засыпая на ходу, я тряхнул головой:

— Если бы они где-то сохранились, то музеях были бы их на чучела.

— А вдруг один остался — и он здесь? — стал спорить Игорек.

Я вытащил лодку повыше на топкий берег, накрепко привязал цепь за толстый пень. Чтобы успокоить малыша, взял дубину и пошел в глубь острова, думая, что какая-нибудь отбившаяся корова, наверняка шлялась по нему. Не хватало, чтобы она наступила на меня сонного или обложила лепехами… А спать хотелось так, что подгибались ноги, от зевоты сводило челюсть.

Остров узкой полосой суши вытянулся по течению метров на пятьдесят.

Верхняя его половина была низка, заилена и едва прикрыта кустарником; нижняя — возвышалась над водой метра на полтора. На ней покачивались от ветра могучие деревья. Коров на острове не было.

На уютной полянке я наспех настелил травы с ветками, лег, укрывшись пледом, и моментально уснул, не обращая внимания на суетящихся муравьев, жучков, на попискивавших комаров. Проснулся я оттого, что меня кто-то тормошил за плечо.

Судя по зною, был полдень. Не понимая, где нахожусь, я поплотней натянул плед на голову, но услышал смех и незнакомый женский голос:

— Игорь, проснись, это я, Лена!

Я с трудом начал приходить в себя.

— Давно жду! — звонче и веселей прозвучало над ухом и чья-то рука шаловливо взъерошила мои волосы. Я открыл глаза, увидел траву, сообразил, что нахожусь на острове. Сел, скинул плед. Передо мной, поджав ноги калачиком, сидела девушка в простеньком купальнике. Капли воды дрожали на ее коже, бронзовой от густого деревенского загара.

Я взглянул на нее, не веря своим, сонным еще глазам, хотя давно ждал именно этого. Улыбка медленно сползла с ее лица. Девушка вскочила на ноги и удивленно всплеснула ладонями.

— Ой, это не Игорь?! — пролепетала, отступая к высокому берегу, и уже наклонилась, собираясь прыгнуть в воду.

— Постой! — крикнул я, сбрасывая плед, и жадно вглядываясь в ее лицо. — Меня тоже зовут Игорем. Того, которого ты ждешь, я обошел возле Большого порога, он скоро будет здесь! — Слова появились сами, может быть, для того, чтобы задержать ее:-Постой, не уходи! — шагнул я в ее сторону.

Девушка выпрямилась. Удивление на ее лице сменилось любопытством, глаза внимательно и иронично скользнули по мне. Она смущенно прыснула, закрыв лицо ладонями, рассмеялась, прыгнула в воду, переплыла протоку и стала подниматься на крутой берег.

Мысли мои путались, чувства были смятены. Я смотрел ей вслед и не мог понять, та это была девушка или другая: мне помнился ее взгляд, несколько жестов, а лицо забывалось. Подошел Игорек, молча поставил на траву котелок с ухой. Спросил виновато:

— Мы сегодня пойдем дальше или останемся до утра? Рыба хорошо клюет.

— Куда идти? — хмуро опустился я на землю и обхватил руками колени. То, что я не мог вспомнить лица девушки, давшей мне карту, очень расстроило меня.

— Как — куда? В Каменный лес!

— Мне кажется, малыш, нет никакого Каменного леса, нас жестоко разыграли, — я помолчал и кивнул в сторону высокого берега. — Разве не видел?

— Почему разыграли? Мы прошли больше половины пути, карта не лжет. Почему же не может быть леса?

Я сбросил свитер, собираясь искупаться.

— Действительно, карта не лгала, может быть, и не солжет… Тебе не солжет… А мне этот лес-как козе баян: вот и получается-Федот, да не тот!

Я нырнул с того самого места, где стояла девушка, прохладная вода приятно охладила обессиленное сном тело, посвежела и прояснялась голова. Малыш сидел возле котелка, не притрагиваясь к еде, сосредоточенно думал о чем-то. О чем он мог думать, кроме Каменного леса?

— Эх, Каменный лес — лес чудес, — усмехнулся я, растирая мокрое тело сухой рубахой. — Скорей всего все чудеса в их ожидании: потому-то никто ничего толком не знает об этом лесе или все стыдливо помалкивают, потому что позорно обмануты. Ну, конечно, лучший выход из такого конфуза — дать обмануться другим.

Я перехватил недетский взгляд Игорька и начал оправдываться: