Камни поют

И мы швыряем сумки, и я надеваю пиджак, и не обращаем внимания на спящую женщину, хотя и поймал себя на том, что старался говорить тише, и ловим такси, а потом бежим к белому зданию – Туапсинскому районному суду, и здание такое непривычное: слева и справа четырехэтажное, а в середине – трехэтажное.

Почему так?

Спрашиваю у Маши, она косится.

Женька так и просто фыркает и отходит.

Караульный у входа здоровается, спрашивает повестки – господи, повестки! – но Маша спокойно достает из сумочки, точно каждый день достает в метро, будто повестка у нее рядом с «Тройкой» всегда лежит.

– Там только Алексей Солнцев указан, это вы? – смотрит на меня, не терплю теперь, когда смотрят.

– Да, но мой муж не может один…

– Вам придется подождать в холле. Или на улице, если не хотите в холле. – Караульный возвращает повестку. – Пускаем только тех, чьи фамилии указаны. Ваш паспорт, пожалуйста.

И Маши с Женей уже нет, они в холле, они на улице, а я дальше должен.

Глупо, но боюсь не узнать человека, из-за которого меня сюда вызвали, – Алексей, Лис, Алоизий? Зачем столько имен, раз должно быть одно? Разве у меня несколько?

Алексей

Лис

Алоизий

Здравствуйте, это вы?

Это вы – Лис?

Это вы – Алексей?

Это что же, я его так спрошу? Но по всему видно, что мы были чем-то связаны, не только именем.

Может быть, кто-то другой объяснит.

Здравствуйте, куда мне пройти?

На второй этаж, в зал? Хорошо. Вот повестка, паспорт. Вообще, должен был сюда зайти с женой и дочерью, мне непривычно без, без жены, конечно, не без дочери, но ей велели подождать на улице, и хорошо, что сейчас не слишком жарко, а я знаю, как может быть жарко…

Да, извините.

Спасибо.

На втором этаже выговаривают за опоздание, снова смотрят повестку.

Проходите, мужчина, говорят, и от этого мужчина заставляю себя думать не о Маше, а об этом Алоизии – что ему сделал, что он сделал мне?

Спросят – знаете ли вы этого человека, а я совсем –

Как узнаю?

Хоть бы описали, что ли.

Но, зайдя в зал суда, понял, что не ошибусь.

На низеньком стульчике перед трибуной сидит невысокий человек с кудрявыми редкими волосами и отросшей бородой, а в руке держит палочку. Как, снова – палочку? На эту палочку смотрит конвоир – так, будто напрасно разрешил, хотя по всему видно, что человек не может передвигаться без палочки.

А может, они так специально придумали, чтобы у всех жалость вызвать? Но мне не жалко этого человека, отчего бы должно? Из-за него дочь ночью не спала, пейзажи за окном сливались в один, отчего боялся идти в туалет и Маше пришлось провожать до двери, а многие оглядывались, и это тоже было унизительным, неправильным. Был бы чуть моложе – то, наверное, не миновали бы мерзких шуток: ты что, ему там держать будешь? А так пожилые для многих, никому не интересно, всем и представлять мерзко.

Почему я свидетельствую против этого человека?

Против этого человека с редкими кудрявыми волосами?

Что он мне сделал?

Хочется спросить, оглядываюсь по сторонам – никого знакомого, только немного дальше, я бы сказал – в партере, сидит Даня.

А человек на стульчике перед нами – точно в современной постановке, Маша один раз водила на такую, там актеры теряются среди зрителей, временами и не разберешь, кто где. Так и хочется, чтобы он поднял голову и начал говорить.

В президиуме сидят трое – наверное, судьи, Высокий, Равновысокий и Средний, нет, пусть будут Правый, Левый и Средний, но это тоже из книги, не могу вспомнить название, но так быстрее проговаривать про себя.

ЗАЛ ТУАПСИНСКОГО РАЙОННОГО СУДА

СВЕТ ПРОНИКАЕТ СКВОЗЬ БОЛЬШИЕ ОКНА

Правый:

Судебное заседание открыто в десять часов ноль пять минут в Туапсинском районном суде. Нами будет рассмотрено дело Алексея Савинкова, именуемого также Алоизий, Лис.

Седой человек, сидящий на стульчике перед президиумом, неловко шевелится, будто бы разминая затекшую ногу.

Правый:

Сведения о подсудимом: Савинков Алексей, существующий без отчества, поэтому оно не фигурирует в протоколах, но мы знаем и то, что он известен среди подростков как Алексей Георгиевич, хотя имя его отца установить не удалось, обвиняемый в преступном моральном развращении подростков и в других преступлениях, о которых будет сказано особо.

Седой человек поднимает голову, пытается что-то сказать, но тут же словно ниоткуда поднимается гул, из открытых окон доносится музыка – яркая, радостная, удивительно не сочетающаяся с местом. Но отчего-то никто не торопится закрывать окна, но ждут, пока пройдет, – и слова человека исчезают, истаивают в воздухе.

Правый:

Сведения об истце: Александров Даниил, который с 1981 года находился в так называемом Отряде, организованном обвиняемым. Мы хотим, чтобы истец в присутствии свидетелей обвинения рассказал все, что знает.

Даниил поднимается, смотрит прямо перед собой. В воздухе пахнет морем.

Правый:

Расскажите суду все, что знаете об аварии 1981 года.

Даня: