Камни вместо сердец

— Не смей больше повторять этого! За кого ты себя принимаешь, юный дурак?! Живо на коня!

Фиверйир повиновался с явной обидой на лице.

Когда мы проезжали через ворота, я вспомнил показания Хоббея — намек на то, что Майкл прикоснулся к Хью так, как мужчине не подобает прикасаться к мальчику. И я подумал: что, если это действительно так? Не потому ли он так жестко отреагировал на прикосновение теперь?

Дорога была устлана пылью, солнце припекало. Мы проехали мимо делянки, на которой еще трудились лесорубы, а потом направились на юг по постепенно становившемуся все более крутым склону к гребню Портсдаунского холма. Через некоторое время мы миновали один из сигнальных костров маяков, которые зажгут в случае высадки французов: к длинному и крепкому шесту на самом верху его цепью была привязана деревянная клеть, набитая сухой, окунутой в смолу растопкой. Возле него на страже стоял солдат. Я подъехал к Кертису, находившемуся во главе нашей группы возле Николаса и Дэвида, миновав при этом погруженного в раздумья и хмурившего медные брови Дирика, и заговорил:

— Еще раз благодарю вас, Хью, за одолженного мне «Токсофила».

Молодой человек, лицо которого притеняла широкополая шляпа, повернулся ко мне:

— Не стали ли вы по трезвом размышлении лучше относиться к этой книге?

— Готов согласиться, что автор ее — весьма высокоученый школяр. О стрельбе из лука мне известно немногое, однако я знаю, что многие люди превозносят это занятие. — Мне вдруг вспомнилась леди Елизавета, сидящая возле Екатерины Парр, и ее вопросы о добродетели и совести адвокатов. — Однако мне кажется, что в первой части диалога мастер Эшем слишком льстит себе самому и перебарщивает с похвалами королю. И потом, мне приходилось читать и более мастеровитые диалоги. Есть такой писатель, Кристофер Сен-Жермен, хотя его беседа посвящена закону и политике.

— Не слышал о нем.

— Тогда Томас Мор. У вас есть его «Утопия». При всех своих недостатках Мор никогда не воспринимал себя чересчур серьезно.

Хью расхохотался:

— «Утопия» — это всего лишь выдумка! Мир, в котором все живут в мире и гармонии, в котором нет войн… — Он посмотрел мне в глаза. — Это не настоящий мир, мастер Шардлейк… этот мир не способен существовать.

— Крепко сказано для юноши ваших лет. Вы слишком молоды, чтобы помнить это, но Англия двадцать лет прожила в мире до тех пор, пока король не вторгся во Францию.

— Слушай мастера Шардлейка, — отрывисто произнес Хоббей, ехавший рядом с Хью по ту сторону от меня. — Он говорит правду.

До этого молчавший Дэвид повернулся к отцу и проговорил:

— У меня есть идея. Быть может, в Портсмуте мы сумеем найти щенка и привезти его матери?

— Нет, — решительно возразил Хью, поворачиваясь в сторону Хоббеев. — Ей нужно время. Заменить домашнего любимца нисколько не легче, чем человека.

Дэвид посмотрел на него с яростью:

— Откуда тебе это известно?

— Ты забываешь, дурак, о том, как много мне известно о скорби. — Холодный гнев в хрипловатом голосе Кертиса повеял морозцем и на меня.

— Быть может, когда-нибудь потом ты сумеешь привезти своей матери новую собачку, — умиротворяющим тоном сказал Николас. Он снова говорил с сыном, как с ребенком. «Не потому ли этот парень кажется таким незрелым?» — подумал я.

Тут один из слуг выкрикнул предупреждение, и мы выехали на обочину, пропуская две большие телеги, груженные ящиками, полными железных пушечных ядер. Из Сассекса, подумал я, хлеб для орудий Портсмута.

— Надо попробовать проехать цепочкой, — предложил Дирик. — Иначе мы будем плестись за ними целый день. — Выстроившись друг за другом, мы осторожно проехали мимо телеги. Я оказался позади Хью. Глядя на его взрытую оспинами шею, я подумал, что отдал бы шкатулку с золотом, чтобы узнать, что именно творится в этой голове. Когда мы обогнали телеги, я снова подъехал к нему.

— А ваш друг, капитан стрелков, — спросил юноша, — тоже будет в Портсмуте?

— Полагаю, что так. — Я посмотрел мимо него на его опекуна. — Мастер Хоббей, после того, как мы повстречаемся с сэром Квинтином Приддисом, мы с Бараком задержимся, чтобы отыскать своего друга.

Николас наклонил голову:

— Как вам угодно. Однако хочу предостеречь: теперь Портсмут не блещет изысканными манерами, город полон солдат и матросов.

— А мне хотелось бы повстречаться с вашим другом, — проговорил Хью.

— Нет, — решительно заявил Хоббей-старший.

— Не думаете ли вы, что я воспользуюсь случаем и убегу к солдатам? — с насмешкой проговорил его подопечный.

Николас повернулся к нему и с неожиданной резкостью и решительностью объявил:

— Если ты попытаешься сделать это, я обращусь к властям за тем, чтобы они немедленно вернули тебя. Вот будет тогда у тебя видок перед отважными солдатами!

Кертис повернулся ко мне с насмешливой полуулыбкой:

— Мастер Шардлейк поможет вам.

— Безусловно, — согласился я без колебаний.