Камни вместо сердец

— Мальчишкой я исполнял обязанности посыльного, связывавшего торговцев шерстью с немецкими торговцами в Стальном дворе. После этого я отправился в Германию, чтобы научиться профессии, а потом вернулся оттуда и со временем сделался членом компании торговцев тканями.

— Когда вы познакомились с Кертисами?

— Это случилось семь лет назад, — продолжил Хоббей тем же спокойным и ровным тоном. — Монастыри начали рассыпаться, как кегли, все добивались выгоды в Коронном суде. A я решил отойти от дел.

— Достаточно рано, не так ли? — Я не стал спрашивать его о долгах — время для этого еще не пришло.

— Я находился в деле с десяти лет, и оно мне надоело. Я узнал о том, что земли приорства выставлены на продажу, и приехал сюда. С Джоном Кертисом — да упокоит Господь его душу! — я познакомился в местной гостинице. Он хотел приобрести часть лесных угодий приорства. Я не мог позволить себе купить этот лес вместе с монастырем, поэтому мы договорились, что мастер Кертис возьмет более обширную часть. Оба мы торговали шерстяными тканями и легко подружились. А потом, как вам известно, Джон и его жена внезапно скончались.

— И вы ходатайствовали о предоставлении вам опеки над Хью и Эммой.

Николас развел руками:

— В этом нет никакой тайны. Я знал обоих детей. И поскольку унаследованные ими земли соединялись в единое целое с моими, с коммерческой точки зрения, было разумно, чтобы Хойленд и управлялся подобным образом. Я заплатил хорошую цену, и все положенные деньги до последнего пенни поступили на счет Хью и Эммы в Опекунском суде.

Я посмотрел на Дирика: тот медленно кивал. Я достаточно долго времени провел в адвокатском деле, и мне нетрудно было понять, что все это они отрепетировали вчера вечером.

— Итак, к опеке над детьми вас побудили коммерческие соображения? — уточнил я.

— Конечно, нет! — на мгновение рассердился Хоббей. — Мне было жаль этих сирот, оставшихся без единого родственника. Кто мог присмотреть за ними лучше, чем мы с Абигайлью? Я и моя жена всегда хотели иметь много детей, но после рождения Дэвида нам пришлось похоронить двоих. — На лицо его легла тень. — Кроме того, у Хью и Эммы не было других родственников, кроме древней тетки на севере, с которой хотел связаться викарий Джона и Рут. Однако сделать это оказалось невозможно, — добавил он с легкой издевкой, — поскольку она оказалась мертвой.

Я подумал, что именно таким тоном он отреагировал на протесты преподобного Бротона. И Абигайль кричала… нетрудно представить!

Я выдержал паузу, чтобы позволить Бараку дописать. Наконец скрип их с Фиверйиром перьев затих.

— Вернемся к Майклу Кафхиллу, — продолжил я, — он был у вас учителем и провел с детьми несколько лет. Тем не менее, переехав в Хэмпшир, вы уволили его. По какой причине?

Мастер Николас наклонился вперед и сложил руки клинышком:

— Начнем с того, сэр, что дети не были по-настоящему привязаны к Кафхиллу. После смерти родителей они замкнулись друг на друге. А всего через какой-то год умерла и Эмма. — Вздох его, казалось, был полон неподдельного чувства. — Ну, а когда мы переехали… Да, я отказался от услуг Майкла Кафхилла, так как Хью теперь остался один, и я опасался того, что влияние Майкла может сделаться нездоровым. Откровенно говоря, я опасался, что он может совратить мальчика. Самым непристойным образом, — добавил он неторопливо.

— Какими свидетельствами этого вы располагаете? — поинтересовался я.

— Не забудьте, брат Шардлейк, — вмешался Дирик, — что ответ мастера Хоббея может быть зачитан в суде, в присутствии матери Майкла Кафхилла.

— Я знаю это, — отозвался я, не отводя глаз от Хоббея. Оппоненту не следовало бы шантажировать меня подобным образом!

— Знаете ли, всякие взгляды и жесты… — начал объяснять Николас. — И однажды я видел, как он щупал задницу Хью.

— Понимаю. Кстати, о непристойности: Майкл рассказывал своей матери о том, что Дэвид сказал Эмме что-то неприличное, и поэтому Хью подрался с ним.

— Действительно, Хью однажды возмутили слова Дэвида. Мой сын… словом, он не всегда умеет сдерживать свой язык. Тогда у них случилась мальчишеская потасовка. Но теперь Дэвид и Хью — неразлучные друзья.

— Вы надеялись на то, что Дэвид может жениться на Эмме? В подобном случае Эмма передала бы принадлежащую ей часть угодий своему мужу.

— Конечно, мы учитывали такую возможность, но решать предстояло самим детям.

— Вы нашли другого учителя Хью и Дэвиду?

— До последнего года они сменяли друг друга. — Хоббей сухо улыбнулся. — Всем учителям приходилось быть хорошими стрелками. Хью уже тогда заразился этой страстью, и Дэвид последовал его примеру.

— Сменяли друг друга? И сколько же их было?

— Думаю, четверо.

— За пять лет? Это действительно очень много.

— Они не всегда оказывались компетентными: многие из учителей видят в преподавании временный этап, а не карьеру.

— Майкл Кафхилл не был таким.

— У него могли существовать для этого свои причины, — проговорил Дирик с ядом в голосе.