Камни вместо сердец

— Он был добр с нами. Но мы с Эммой тогда думали только друг о друге. — Голос его дрогнул, и Хью стиснул кулаки. Мне было жаль причинять ему боль расспросами, тем более что мальчик так старался не показывать ее. — Мы с Эммой могли общаться одними взглядами, без слов, как если бы нас переносило в собственную, принадлежащую нам одним сферу мира.

— Мы расстраиваем мастера Кертиса, — вступил в разговор Дирик. — Возможно, было бы лучше отложить…

— Нет! — с внезапной яростью возразил юноша. — Я хочу закончить это дело и забыть о нем.

Я кивнул:

— Тогда могу ли я спросить, Хью, насколько хорошо обращались с вами и сестрой мастер и мистрис Хоббей?

— Они предоставляли нам хорошую пищу и одежду, кров и воспитание. Однако никто не может заменить тебе собственных родителей. Никто не мог так остро ощутить эту потерю, как мы с Эммой. Мне хотелось бы, чтобы люди поняли это.

— Это вполне понятное чувство, — согласился Винсент. Допрос этого свидетеля складывался в его пользу.

— Последний вопрос о вашей бедной сестре, — продолжил я. — Майкл Кафхилл утверждал, что вы подрались с Дэвидом из-за каких-то неподобающих слов, сказанным им вам.

Кертис напряженно и невесело улыбнулся:

— Дэвид всегда говорит всякие неуместные слова. Но вы же встречались с ним! Однажды он обратился с грубым предложением к Эмме. Я ударил его за это, и он усвоил урок.

— А были ли между вами разговоры о том, что Эмма может выйти замуж за Дэвида?

В глазах Хью на мгновение проскочила свирепая искра:

— Этого просто не могло быть. Он не нравился Эмме.

— Но теперь вы с Дэвидом стали друзьями?

Парень пожал плечами:

— Мы вместе охотимся и стреляем из лука.

— Мать Майкла Кафхилла сказала, что это Майкл научил вас с сестрой натягивать тетиву.

— Да. И я благодарен ему за это.

— И все же мастер Хоббей отказал ему от дома. Он сказал, что боялся возникновения неподобающих отношений между вами.

Выдержав мой взгляд, Хью неторопливо покачал головой:

— Между нами не было ничего неподобающего.

— Однако мастер Хоббей, должно быть, полагал, что имеет для этого достаточные резоны, — вмешался в разговор Винсент.

— Быть может, мастеру Хоббею показалось, что он что-то видел. Однако у меня нет обвинений в отношении Майкла Кафхилла. — Кертис посмотрел на Дирика, и на сей раз в его глазах читался вызов.

— Но возможно, вы не стараетесь вспомнить это, — предположил тот.

— Мне нечего вспоминать.

— Я думаю, вопрос этот ясен, брат, — вмешался я. — А теперь, Хью, скажите вот что: после Майкла у вас были другие учителя. Они приходили и уходили?

Молодой человек пожал плечами:

— Один из них женился. Другой отправился путешествовать. И не могу сказать, что Дэвид облегчал их жизнь.

— A потом, на эту Пасху, Майкл внезапно объявился и подбежал к вам в саду?

Хью ненадолго задумался, глядя себе на ноги.

— Этого я не понимаю, — проговорил он наконец. — Он объявился, как гром с ясного неба. Должно быть, он прятался среди надгробий на старом кладбище, наблюдая за тем, как мы с Дэвидом пускаем стрелы. Он схватил меня за руку и потребовал, чтобы я уехал с ним, потому что мое место не здесь.

— Мастер Хоббей утверждает, что он сказал, что любит вас как никого другого, — невозмутимо продолжил я.

Юноша вновь посмотрел на меня с вызовом:

— Не помню, чтобы он говорил такое.

Он стремится выгородить Кафхилла, подумал я. Но правду ли он говорит?

— Вы были тогда возбуждены, — предположил Дирик. — Может быть, вы не расслышали?

Он поощрительно улыбнулся, но Кертис ответил ему взглядом, полным такой холодной неприязни, что даже мой опытный коллега на мгновение смутился. Наконец Винсент непринужденным тоном произнес:

— Мастер Хоббей говорил нам, что вы стремитесь в солдаты?

— Действительно, стремлюсь. — Хью посмотрел на него, и с чувством добавил: — Менее чем в десяти милях отсюда наши солдаты и корабли готовятся к бою. Какой англичанин не хочет послужить в этот час? Я молод, но как лучник не хуже любого другого. И если бы не мой опекун, я уже служил бы.

— Вы забываете, мастер Хью, что располагаете большим поместьем. Вы являетесь джентльменом… у вас есть обязанности.

— Обязанности? — горько усмехнулся юноша. — Перед деревьями, барсуками и лисами? Они не интересуют меня, сэр. Дэвиду приходится считаться с семьей. Но у меня таковой нет.

— Ну что вы! — с укоризной покачал головой Дирик. — Вы член семейства Хоббеев.

Кертис посмотрел на меня:

— Все мои родные, те, кого я любил, мертвы. Хоббеи, — он помедлил, подбирая слова, — никогда не заменят мне тех, кого я утратил.

— Но вы молоды, — заметил Винсент, — и достаточно богаты. Со временем вы женитесь и заведете собственную семью.

Хью упорно глядел на меня:

— Я предпочел бы защищать свою страну.

Винсент наклонил голову:

— Тогда, молодой человек, благодарите небеса за то, что Сиротский суд и мастер Хоббей властны над вами. Вы не согласны со мной, брат Шардлейк?

— Аплодирую вашему доблестному сердцу, мастер Хью, — продолжил я. — Однако война — это кровь и смерть.

— Неужели вы думаете, что я не знаю этого? — ответил он с некоторым высокомерием.

После недолгой паузы Дирик подал голос:

— Еще вопросы будут?